Мужчины обернулись и помахали мне руками. Я махнула в ответ. Какая разница? Ведь жили же они столько лет до меня. Проживут и дальше.
***
Я резко села на кровати, уставившись в стену перед собой. Что-то... что-то было не так. Рядом застонал, беспокойно шевельнулся Юджин. Не проснулся. Я поспешно оделась, скользнула к двери, принюхиваясь и прислушиваясь. Было тихо. Слабо пахло, не то, чтобы неприятно - непривычно. Я закрыла глаза, просматривая коридор. Пусто, разве что слева, у спальни принца... Охрана? Но этот запах...
Я медленно - миллиметр за миллиметром (до чего же скрипучая!) - приоткрыла дверь, протиснулась в узкую щель и замерла, поводя головой из стороны в сторону. По крайней мере, с час здесь никто не проходил. Скользнула вдоль стены влево. Запах, сладковатый приятный запах, становился все сильнее. Я пригнулась - по низу тянуло, вея странным ароматом. Сквозняк... откуда? Я вывернула за угол - в лицо пахнуло теплой густой волной запаха - лета, яблок, солнца...
У приоткрытых дверей спальни лежали телохранители. Руки-ноги согнуты так, словно солдаты изображали из себя свастику... Оружие на месте. Я уставилась на дверь. Он жив, он дышит, и больше - ни шелеста, ни дыхания, ни...
Но.
Я прыгнула вперед - запах обволакивал меня, как душный кисель, дверь неожиданно оказалась далеко, в конце длинного тоннеля, и таяла, таяла, таяла... Но я все же настигла ее, отбивая ладони; влетела в спальню, замедленно кувыркнулась, ударив кулаком по кнопке тревоги. Запах сделался невыносимым, прорезалось в нем что-то гниюще-сладкое - так пахнет опрелая рана. И в этом запахе плыло в густом воздухе нечто бесцветное, прозрачно-белесое, как кисея, тончайший шелк. Оно парило над кроватью, сгущалось над лежащим навзничь принцем, обволакивало его, как покрывало, как кокон, и, казалось, баюкало, баюкало, усыпляло...
Я не смогла подняться даже на колени - запах заполнил самую последнюю клеточку моего тела, размягчая кости и плавя мышцы, тело таяло, словно горящий воск, и даже когда я поползла к кровати, я оставалась на месте, барахтаясь, как черепашка с разбитым панцирем... где же... где Джервек...
- Джервек... - выдохнула я, глядя на свою вытянутую руку - пальцы скребли и скребли пол, уже не чувствуя боли...
- Повторите еще раз.
- Она уже все сказала, - вмешался Джервек. Я сидела на кровати принца, баюкая сломанную руку - солдаты, ворвавшиеся в спальню, не разбирали, что такое там валяется у них под ногами - и переводила взгляд с бледного и мрачного Джервека на не менее мрачного шефа безопасности Бейтца. Кассио, закутанный в одеяла, полулежал на подушках, молчал и отхлебывал из чашки горячее вино. Выглядел он не то что осунувшимся - изможденным, белым, как та дымка над его головой.
