Паркер ждал, сосредоточив внимание на поворачивающейся в четырех метрах от него голове. В нужную секунду он метнул нож и упал на крышу. Паркер не услышал ни крика, ни хрипа — ни звука.
Он поднял голову. В люльке никого не было видно.
Тогда он встал на колени, но так тоже никого не было видно. Казалось, люлька пуста.
Значит, он не промахнулся, и убитый просто упал на дно. Паркер попал ему под ухо, туда, куда и метил, если только нож не отскочил и парень не потерял на время сознание.
Паркер посмотрел направо, где тоже в люльке находился второй часовой. Но тот был слишком далеко, чтобы видеть, что здесь происходит, и слишком далеко, чтобы Паркер мог воспользоваться другим ножом.
Он натянул перчатку, стряхнул снег с брюк и куртки, затем пробежал по крыше, открыл металлическую черную дверь и спустился по лестнице.
С балкона Паркер увидел, что на сцене все еще лежит труп, придавленный брусьями. Второго парня, раненного, уже унесли.
Вниз вела широкая лестница, устланная ковром. Там находился кабинет, и Паркер обнаружил в маленькой картонной коробке, стоявшей на шкафу с бумагами, дюжину плиток шоколада с орехами. Две плитки он съел сразу, остальные рассовал по карманам.
Одно из окон кабинета находилось на фасаде театра. Шторы были задернуты. Прижавшись к стене, Паркер слегка отодвинул штору и через щелку посмотрел в сторону входной двери. Через минуту появился один из парней Лозини. Шел он не торопясь, с мрачным видом, затем остановился, огляделся вокруг, повернулся на 180 градусов и пошел в обратном направлении.
Похоже, с ним никого не было. Но имелись еще боковые выходы, и там дежурили ребята, которые сразу примчатся на помощь.
Паркер обыскал кабинет в надежде найти пистолет, но ничего не обнаружил. Выйдя из кабинета, он прошел по центральному проходу и поднялся на сцену, чтобы обыскать труп. Но и здесь ждала неудача.
Что делать? В театре всего три выхода: главный, перед которым он видел часового, и еще по одному с двух сторон сцены. Боковые двери были металлические. За ними, конечно, стояли часовые с оружием наготове. Другим путем были два окна по обе стороны от главного входа.
Может быть, есть еще иной способ выбраться отсюда?
На сцене валялось множество длинных и крепких веревок. Паркер подобрал одну из них, метров двадцать длиной, и отвязал от бруса, к которому она крепилась. Он смотал ее и повесил на левое плечо, спустился со сцены в служебные помещения театра и поднялся по лестнице на крышу, затем прошел через нее к краю, нагнулся и принялся изучать наружную стену театра. В этой стене не было дверей, поэтому не было и часовых.
