И вот снова, но уже ласковый и вкрадчивый голос в телефонной трубке: “Здравствуйте, здравствуйте, молодой человек… Как поживаем… Что расскажете… Это ваш покорный слуга”.
Возник.
Обзавелся манерой: прежде чем сказать прямо — играть, притворяться. И наконец сказал…
“Прости, но я все знаю”.
“Удавиться, что ли, пойти”.
“Должен признать, твой поступок меня огорчил”.
“Поучай-ка ты своих паучат”.
“Видишь ли, воспитанием моих детей занимаются их матери, мне себя упрекнуть не в чем, я выбрал прекрасных”.
“Это официальное заявление?”.
“Прекрасные женщины! Люблю. Уважаю. Ценю”.
“Мою не забудь…”.
“Пошло, глупо. Кстати, не забываю. Желаешь услышать правду? Ты убиваешь свою мать. Свою”.
“Тогда беспокоиться больше не о чем. Все живы”.
“К этому я был готов… Я хочу с тобой серьезно поговорить…”.
“В таком случае, ты опоздал”.
“Давай посмотрим правде в глаза…”.
“Я это делаю каждый день. Могу передать ей трубку”.
“Ну, что это такое! Почему с тобой не договоришься? Объясни, ну чего ты хочешь?”.
“Хочу иметь ребенка. Сына. Внуков. Всех любить — и чтобы все любили меня. Хочу умереть, не поняв этого и не чувствуя боли. Во сне. И чтобы меня похоронили рядом с отцом, а Сашку потом рядом со мной. Ну, и мать. Все”.
“Прекрасное завещание! Полный идиотизм!”.
“Хватит. Что тебе нужно?”.
“Хочешь жить отдельно, никто не против. Но продать квартиру — и разъехаться с матерью… Об этом не может идти речи, конечно. Это ее дом, она не должна страдать”.
“Это было шуткой. Что дальше?..”.
“Алла сказала, ты был на Котельнической… И она тебя вспомнила? Ты видел ее, говорил с ней? Ну, с ней… Я имею в виду свою сестру… Что ты молчишь?!”.
“Разыгрались родственные чувства?”.
“Полагаю, мы одна семья”.
“Надо же. К чему бы это? Осталось вспомнить моего отца”.
“Да! Твой отец бы этого не допустил! Послушай наконец! Я готов… Я знаю, как все устроить… Всем, абсолютно всем, будет хорошо!”.
“Так это ты…. Как же я сразу не догадался, что это ты”.
“А ты?! Ты видел эту квартиру? Ты знаешь, сколько это стоит?”.
“И моя мать — она знает?”.
“Алла? В каком смысле? Она думает о тебе. Да это все, что мы имеем! Я знаю свою сестру — ни о ком не подумает даже перед смертью. Тем более меня, моих, как ты выразился, паучат — близко не подпустит. Но если тебя впустила — это шанс! Ну, кто еще! Ты имеешь полное право. Потребуется… Уход, питание, лекарства. Творожок… Кефирчик… Ну, что еще? Под рукой всегда моя машина. Пожалуйста, я в твоем распоряжении. Используй меня. Мы поделим честно, без всяких формальностей. Сразу же продадим — и все! Поверь, купишь квартиру — и еще останется! Пока она ничего не сделала. Но если сделает… Все! Конец!”.
