- Сейчас скорая приедет, – я наклонилась к ней.
Поздно прикрывать... Но хотелось закрыть ее хоть от снега. От ночи. От боли...
- Ты все можешь... я знаю, – выдохнула она с бульканьем.
Я закрыла глаза. Что я могу? Я накрыла ладонью ее руку, прикрывающую эпицентр боли. Что я могу? Если бы я понимала. Я не могу сказать: не умирай. Не могу приказать: живи.
- Потерпи. Сейчас скорая приедет, – шептала я, плача. Господи, как глупо.
- Я вызвал скорую, – сказал Валера над нами, кидая мордой об багажник какого-то парня.
- В кого он стрелял? – перевела я взгляд на капитана.
- В него, – ответил парень, кивая на Гришу.
Валера смотрел на него странным взглядом. Он явно не понимал спокойствия наемника.
- Потерпи, – прошептала я снова, прижимаясь губами ко лбу Гриши.
- Лида...
Я смахнула с плеча руку.
- Лида, его... Ее уже нет.
Я заревела, прижимая ее голову к себе. Как же так? Как же так? За что? За что ее? Она же часть меня. Часть моей жизни. Как я без нее?
Скоро послышались серены. С каждым мгновением все громче и громче. Я же не могла поверить, что ее больше нет.
10.
Мы давали показания. Парень, стрелявший в Гришу, признался в содеянном. Я удерживала его внимание даже за стенами. Валера смотрел на меня странным взглядом. А у меня перед глазами была только Гриша. Ее спокойное лицо, ее светлая коса. Ты все можешь... Я знаю...
Далеко за полночь Марк привез меня домой. Раздел, усаживая в ванну. Я вся пропиталась химическими реагентами, грязными лужами, кровью Гриши. Я не могла отпустить ее. Не могла разжать пальцы. Она не могла исчезнуть...
Он что-то шептал. Марк что-то шептал. Я не слышала, иногда фокусируя на нем взгляд.
- Миша...
- Что? – Марк тер мочалкой мою правую руку.
- Это Миша ее убил. Она была мне ближе всех. Я променяла его на нее. Он не простил. Это он. Я знаю.
- Не думай об этом. Не сейчас.
- Это он убил ее...
Марк взял вторую руку и начал намыливать. Она все еще тряслась.
- Я не знаю что делать, – я снова заревела. – Я не знаю.
- Сейчас поспишь, а завтра все решим.
Я чувствовала, как люфа смывает со спины эту ночь. Будто я отмывалась от самой Гриши... Подняла голову к Марку.
- Поднимешься? – спросил он на мой взгляд. Я поднялась. Забрала у него мочалку.
- Принеси телефон.
- Зачем? – удивился он. – Ночь на дворе.
- Принеси телефон.
Подняв душ, я направила на себя горячие струи. Как только он вернулся с телефоном, протянула руку за полотенцем. Обмоталась. Взяла телефон.
