Украинцы что, хуже? Дают – бери. Взяли. И уже задним числом стали чесать маковку – что с даром делать? Пыжиться, наслаждаясь престижным местом в «Антарктическом клубе»? Очень хорошо. А «клубные взносы», сиречь расходы на содержание станции? Який ти, до биса, «член клуба», если твою станцию вот-вот занесет снегом по верхушку антенны?
Раза два на бывший Фарадей, а ныне Академик Вернадский отправлялись «сезонные» экспедиции посещения, привозившие минимум научной информации и очень много запросов на дальнейшие ассигнования. Чаще станция вообще пустовала. И вот – нате вам, первая экспедиция с зимовкой!
А потом еще одна, и еще. Украинцы всерьез занялись Антарктидой.
Вовремя.
Я не стал расспрашивать, где расположились украинцы, и не навострил слух, внимая разноязыкому говору под надувным куполом, – я просто разглядел издали пузатую бутылку «Первака», еще не распечатанную, и возле нее что-то на газетке, вероятно, сало з цибулею. Так оно и оказалось. Убежден: украинские коллеги нарочно «работали» напоказ. Не всем, но многим лестно сознавать и демонстрировать свою инакость. Хотя какое, собственно, мне до этого дело?
Зарок не пить – зароком, а дружить все равно надо. Я выудил из-за пазухи нагретую фляжку коньяку и поставил рядом с пузатой бутылкой:
– Примете в компанию?
Они переглянулись.
– А почему нет? Ты только вот что: коньяк пока прибери, мы его завтра выпьем. А сегодня так… по маленькой.
И мы приняли по маленькой с Толиком Коханским и Тарасом Онищенко. За Антарктиду, естественно. И пошло братание в кулуарах.
– Ну что, – говорю провокационно, – не ждали, что москаль снова станет вашим соотечественником?
– Так ты ж теперь антаркт, а не москаль!
– Верно. Я и забыл. Мы ведь не станем делить Антарктиду на союзные республики? Не станем, нет?
– Ни. На штаты хиба що.
– Лучше на области и районы. А впрочем, неважно. Согласен на губернии, уезды и воеводства. На улусы, сатрапии и муниципии тоже согласен. Без права выхода из состава. А?
– Почему без права?..
– А вам что, понравилось? Я исхожу из того, что право на самоопределение уже давным-давно реализовано каждой из представленных здесь наций. Ну и хватит. Или среди нас есть курды и масаи с готтентотами?
Таковых не оказалось. Зато на запах «Первака» пришел японец – тот самый Такахаши Кацуки, любитель императорского саке и жертва «русского саке», мечтающий теперь отведать украинскую разновидность данного напитка. Разумеется, по всем правилам – з салом та цибулею.
