Вадим включил внутреннюю связь.
- Николай Николаевич, Валентин Макарович, как самочувствие? - спросил он.
- Отличное, Вадим Сергеевич,-ответил Дектярев. - Но с вашего разрешения я бы не прочь вздремнуть.
- Располагайтесь как дома. Планируйте время по своему усмотрению. Отдохните и вы, Валентин Макарович.
- Я нахожусь здесь, чтобы работать, а не спать, - прозвучал из репродуктора резкий, раздраженный голос Биронта.
Вадим улыбнулся, взглянул на водителя. Губы водителя тоже растянулись в улыбке.
- Мы проведем под землей почти трое суток, - напомнил Вадим, но ответа не дождался.
Дектярев встал, потянулся, зевнул и, подойдя к стене, стал подниматься по металлическим ступенькам.
Биронт хмуро посмотрел ему вслед. Он все ждал, что перекладины вот-вот обломятся под грузным телом геолога.
Валентин Макарович остался у приборов. Он впервые пускался в подземное путешествие. До сих пор друзья знали его как самого закоренелого домоседа и кабинетного ученого. Не то чтобы Валентин Макарович был тем "чистым теоретиком", которому нет дела до того, имеют ли его теории какое-нибудь значение для практической деятельности людей или не имеют. Он -поддерживал обширную связь с исследовательскими институтами, с проектировщиками термоядерных электростанций, с заводами. Но связь эта осуществлялась главным образом посредством письменных советов или разговоров по видиефону.
Валентин Макарович предпочитал находиться в обществе своего единственного безмолвного помощника - электронной счетно-решающей установки, которая одновременно служила ему и письменным столом. Аппарат четко и безошибочно выполнял самые сложные расчеты, не высказывая при этом никаких сомнений или несвоевременных замечаний.
Валентин Макарович жил в мире математических соотношений. Он много нового внес в общую теорию относительности и в квантовую механику. Но особую известность принесла ему так называемая теория "переохлаждения вещества".
Известно, что если какое-либо вещество подвергнуть сжатию, то по мере увеличения давления температура этого вещества должна увеличиваться.
- Только до известных пределов, - возражал Биронт. Дальнейший рост давления вызовет обратный процесс: падение температуры. Почему? Очень просто. С одной стороны, давление заставляет атомы двигаться быстрее, и мы говорим, что тело становится горячее. Но, с другой стороны, давление сближает атомы, им становится все теснее. И наступит момент, когда молекулы, атомы, электроны, нейтроны будут остановлены. А что значит неподвижность частиц? Холод. Невероятно низкая, еще неизвестная науке температура.
