Дело принимало серьезный оборот. Хватаясь руками за раму, за пульт, глотая воздух широко открытым ртом, Вадим кое-как добрался до кресла. Здесь он немного пришел в себя, наблюдая, как стремительно поворачиваются стены и потолок вотвот станет полом.
Взрывы вокруг подземохода сливались в один грозный рев, от которого корпус машины грохотал подобно разорванному на части, подхваченному ветром листу железа.
Взгляд Вадима задержался на показателе давления. Нить прибора металась по шкале, за стенами кабины рвались настоящие водородные бомбы. Мгновенная нагрузка на обшивку корпуса достигала двух с половиной миллионов атмосфер, опрокидывая все предварительные расчеты. У Вадима волосы зашевелились на голове. Два с половиной миллиона сопровождались не менее сокрушительной вибрацией. Каждый рядовой конструктор сказал бы, какой это страшный союз и как легко он способен разрушите самое прочное техническое сооружение.
Нужно что-то немедленно предпринять. Каждай последующая минута может принести гибель и самому Вадиму и его спутникам. Но что? Вадим никак не мог сосредоточиться. Он привык решать вопросы в спокойной обстановке, в тишине. И оттого, что в голову ничего не приходило, Вадим впервые потерял самообладание. Вцепившись в подлокотники кресла, он с ужасом наблюдал за прыгающей нитью прибора.
Дальше случилось такое, чего он и сам не ожидал от себя. Его пальцы потянулись к маленькой зеленой кнопке. Нет, это не Вадим, а кто-то посторонний решил остановить подземоход и повернуть его обратно.
Прежде чем Сурков успел нажать кнопку, чьи-то сильные руки схватили его за кисти и с такой силой рванули в сторону, что он не усидел в накренившемся кресле и оказался выброшенным вон. Этому способствовал и сильный наклон подземохода. Вадим почувствовал себя летящим в пространстве, падающим в какую-то бездну. На мгновение перед ним мелькнуло суровое лицо Михеева, потом все завертелось, смешалось.
Его швырнуло сначала к одной стене... к другой... и опять обратно. Нечеловеческим усилием удалось ему поймать скобу. Ноги Суркова повисли в воздухе - так сильно вздыбился пол. Постепенно кабина приняла горизонтальное положение, но, ослепленный и потерявший всякую ориентировку, Вадим не решался разомкнуть судорожно стиснутые пальцы.
Не будь гироскопических автоматов, машину опрокинуло бы, завертело, закружило, она превратилась бы в подобие падающего самолета, у которого отвалился хвост.
Пол снова еще круче накренился, и Вадим опять позис в воздухе. Он закричал, но не услышал собственного голоса. Ему казалось, что сейчас он не выдержит и лишится рассудка.
