Сведения о благодатном огромном острове в океане очень часто присутствуют в описаниях древних авторов, начиная с Платона с его загадочной Атлантидой. Некоторые историки пытались отождествить остров Диодора Сицилийского с Мадерой, однако на последнем не имеется «судоходных рек». С большей вероятностью можно предположить, что неутомимые мореплаватели карфагеняне все же достигли Америки; а столь часто упоминаемые «ручьи сладкой воды» не что иное, как добываемый индейцами сок сахарного тростника.
Псевдо-Аристотель (один из учеников великого ученого) также подтверждает сведения Диодора о неведомом острове: «Передают, что в море за Геракловыми столбами карфагеняне обнаружили необитаемый остров, полный всевозможной растительности, полноводных судоходных рек, изобилующий удивительными плодами; остров этот находился на расстоянии многих дней плавания». Почему же карфагеняне не воспользовались своим великим открытием? Почему в Америке не обнаружены следы их пребывания? Дело в том, что власти Карфагена позаботились, чтобы случайная находка мореплавателей осталась тайной. Псевдо-Аристотель рассказывает, как карфагеняне разобрались с первооткрывателями: «Поскольку между карфагенянами часто возникали столкновения из-за обладания столь счастливым местом, – пока там никто не поселился, карфагенские власти распорядились, чтобы всякий намеревающийся туда отправиться был приговорен к смерти, а также умерщвлены все там уже побывавшие, чтобы предотвратить массовое переселение на остров, дабы не было соперников карфагенскому владычеству и могуществу».
Со временем цивилизация во всей своей красе докатилась и до Западного Средиземноморья. Греки колонизировали Сицилию, появились в непосредственной близости от поселений финикийцев в Африке, основали свои фактории в Испании. Поневоле карфагенянам пришлось не только торговать, но и воевать. Впрочем, это занятие им пришлось по вкусу, ибо до поры до времени войны были довольно удачными и велись они чужими руками.
Карфагеняне значительно расширили территорию в Ливии; и не только за счет земель коренного населения – их же соплеменники в финикийских городах вынуждены были признать власть Карфагена, причем далеко не номинально. Тяжелой данью были обложены все финикийские поселения (один только Малый Лептис ежегодно выплачивал 465 талантов), их обязали поставлять вспомогательные войска, а во избежание бунтов было приказано срыть все городские стены. Лишь старинный могучий город Утика избежал позорной участи, получив титул союзника.
