…Сагунтинцы потеряли надежду на помощь римлян, и голод стал жестоко их мучить, а в то же время и Ганнибал непрерывно теснил их осадой… Таков был конец большого и могущественного города.
Аппиан Александрийский. Римская история
Поводом для следующей войны Рима с Карфагеном опять послужила территория, казалось бы, не имевшая никакого отношения к обоим государствам. Впрочем, когда оба государства пылали ненавистью друг к другу, найти повод для войны было нетрудно. Полугреческий город Сагунт, оказавшийся между двумя хищниками, стал первой жертвой в этой жесточайшей войне.
Римляне с недовольством следили, как Карфаген, оправившись от поражений, компенсировал потерю островов завоеваниями в Испании. Чтобы уменьшить аппетиты карфагенян, в 226 году до н. э. Рим навязал Гасдрубалу договор, согласно которому ни карфагеняне, ни римляне не могли переходить реку Ибер. Римлянам до этой испанской реки не было никакого дела, а вот новая провинция карфагенян вплотную приблизилась к Иберу. Ганнибал не стал долго стоять перед границей, «проведенной римской завистью», как выразился один немецкий историк. Дух великого Гамилькара нашел пристанище в сыне и теперь требовал мести римлянам за поражение в первой войне, за отнятые острова.
Весной 219 года до н. э. Ганнибал напал на Сагунт – «самый богатый из всех городов по ту сторону Ибера, расположенный на расстоянии приблизительно одной мили от моря» (Ливий). Он даже не потрудился спросить разрешения у карфагенского сената на эту рискованную авантюру. Ганнибал имел преданное обученное войско, и этого было достаточно, чтобы вести войну со всем миром.
Разноплеменные воины Ганнибала в ожидании богатой добычи приблизились к Сагунту. Дело казалось легким, ибо, по словам Ливия, карфагенян «было под оружием до полутораста тысяч». Однако эта самая добыча находилась за мощными стенами, и величайший полководец мира целых восемь месяцев с огромной армией будет терзать город, о существовании которого мы бы и не узнали, не окажись он на пути карфагенян.
«На первых порах защитники ограничились тем, что стрельбою держали врага на известном расстоянии и не давали ему соорудить никакого мало-мальски надежного окопа; но со временем стрелы стали уже сверкать не только со стен и башен – у осажденных хватило духу делать вылазки против неприятельских караулов и осадных сооружений, – рассказывает Тит Ливий. – В этих беспорядочных стычках падало обыкновенно отнюдь не меньше карфагенян, чем сагунтинцев. Когда же сам Ганнибал, неосторожно приблизившийся к стене, был тяжело ранен дротиком в бедро и упал, кругом распространилось такое смятение и такая тревога, что навесы и осадные работы едва не были брошены».
