– Опять? – сердито спрашивает старуха. Я молча киваю. – Опять? Да сколько ж ты будешь сюда ходить, бесстыжая тварь?! – старуха скрывается на визг, а я, почти теряя сознание от ужаса, зажмурившись, протягиваю ей кулек. Мокрая газета расползается, на порог с сухим пластмассовым треском сыплются красные бусины.
– Перестань сюда ходить, – воет старуха, – оставь меня в покое, не носи кульки эти шайтановы, уйдииии!
Я кубарем скатываюсь по лестнице, в спину мне кричат:
– Скажи, пусть домой идет, что ж он позорит меня, пускай домой идет…
Я отлепляю от свитера кусок газеты. В малиновом соке расплывается заголовок: «Лингвист Юлия Вороненко пытается расшифровать язык Хозяев». Вытираю об штаны ошметки малины, смешанные с типографской краской, мимолетно жалею, что не надела легкую майку, – тепло все-таки, надо же было модничать, а теперь подмышками мокро, то ли от жары, то ли от страха. Еще раз отряхиваюсь, делаю независимое лицо и выхожу во двор.
– Я только прощения прошу, – проникновенно объясняет девчонкам алкоголик.
– Дядь Амерхан, она говорит, чтоб вы домой шли.
– Эээ, – он машет рукой и, ссутулившись, тяжело кренясь на бок, уходит.
Мы молчим. Юлька пинает железяку, а Дианка возит палочкой по грязи.
– Пойдемте лучше орехи обносить.
– Я не могу со двора, мне еще с сестрой гулять. У нее жених… – Дианка изображает презрение, и мы с Юлькой тоже. Дианкина мама отправляет ее со старшей сестрой, когда та идет на свидание. Чтоб присматривала.
– Может, в резиночку? – тоскливо предлагает Юлька.
– Она чокнутая, – говорит Юлька между прыжками.
– Нет, она ведьма, – возражает Дианка, – она моей бабушке говорила – к ней духи ходят.
– Какие к черту духи? – спрашиваю я. В животе холодно, натянутая резинка режет ноги.
– Ну… – Дианка оглядывается и продолжает шепотом, – души… умерших…
Юлька вертит пальцем у виска и спотыкается.
– Мне бабушка говорила, – оправдывается Дианка.
– Твоя очередь, – Юлька влезает в резинку и убирает влажные волосы со лба, – а эта бабка просто чокнутая. И дядя Амерхан – алкаш.
– Юлька, ты кем будешь, когда вырастешь? – зачем-то спрашиваю я.
– Филологом, – гордо отвечает Ворона. Я молчу, делаю вид, что поняла.
– А я знаю, – говорит Дианка, – это всякие иностранные языки учить.
– Вроде того, – лениво отвечает Юлька, – ты прыгай, прыгай.
Дианка прыгает. Толстая черно-рыжая коса хлопает по спине.
* * *
Заело. Заело перемещатель, точно. Который раз в ту же историю попадаю, надоело, ухо уже болит из-за этого алкаша. Надо на улицу сходить.
