Это мое собственное наблюдение, но если читатели сомневаются в его достоверности, я рекомендую им съездить в Риджент-Парк и провести несколько часов перед клетками с животными – никаких сомнений у вас не останется.
Я думаю, что зрелище того, как мужчина делает женщине куннилингус, возбуждает больше, нежели зрелище обычного сношения. Я помню, мне как-то довелось остановиться в одном отеле в Паддингтоне, где очень хорошенькая горничная провела меня в номер. Не успел я погасить свечку, как услышал доносящийся из соседнего номера женский голос:
– Ты что, так и собираешься читать всю ночь?
Поначалу я никак не мог понять, почему голос был так хорошо слышен, и решил, что причина тому – очень тонкая стенка. Однако вскоре выяснилось, что в стене было небольшое отверстие, образовавшееся из-за того, что от стены отвалился крупный кусок резного орнамента. Хотя отверстие было прикрыто обоями, я быстро его обнаружил и отодрал в этом месте обои. Как только я это сделал, через отверстие проник луч света. Тогда, встав на стул, я приник к этому импровизированному глазку и увидел неторопливо раздевающегося мужчину и благородную даму лет тридцати с прекрасными волосами. Она лежала на кровати, ожидая мужчину.
«Ну, – подумал я, – сейчас начнется». Но в это время раздался стук в мою дверь, и мне пришлось слезть со стула.
– Два часа назад вам принесли телеграмму, сэр, а портье забыл передать ее вам.
– Минутку, милочка, – сказал я, поспешно натягивая брюки и зажигая свечу. Горничная собралась уже уходить, но я остановил ее: – Подожди, милая, возможно, я дам ответ. Подожди, пока я не прочту телеграмму, и послушай, что творится в соседней комнате, – а затем, перейдя на многозначительный шепот, добавил: – А если хочешь увидеть кое-что интересное, забирайся на стул и посмотри вот в эту дырочку.
– Я боюсь, сэр. Я потеряю работу, если кто-нибудь узнает, что я оставалась в номере с джентльменом.
– Клянусь, я тебе не причиню никакого вреда, – уверил я ее, поскольку и в самом деле не имел в мыслях никакого тайного умысла: несмотря на то что девушка была поистине очаровательной крошкой лет шестнадцати с небольшим, я в тот день проделал большой путь на поезде и чувствовал себя совершенно разбитым.
Девушка поколебалась несколько мгновений, но поскольку голос мой звучал достаточно искренне, а ее сжигало любопытство, она тихонько вошла в мой номер, и я помог ей забраться на стул.
– Подожди, – прошептал я. – Надо загасить свечу, иначе они тебя увидят, когда погасят свою.
