– А я с вами, – заявила она. Тёма укоризненно поднял брови.
– С нами нельзя, – сказал Егор и увидел, как губы сестры вновь опасно задрожали. Он остановился, приготовившись к битве.
Тёма устало закатил глаза. Иногда Таню удавалось подкупить, пообещав шоколадку, но сейчас малявка была настроена решительно. За несколько лет дружбы с Егором Тёма научился разбираться в характере его сестры. Он остановился поодаль, рассеянно роясь в кармане. У малявок свои секретики, у пацанов – свои. Секреты. Если эта плакса не отвяжется, то опять придется отложить… Тёма прислушался. Таня просилась на пятачок. Вот зараза. Зачем только Егор показал сестре их место? Теперь не отобьешься. Тёма тоскливо посмотрел на ограду заброшенной стройки, еле видимую за ольхой и бурьяном. Между этим бетонным забором и густыми кустами они с Егором и устроили убежище. Одним секретом меньше…
Секретики. Тёма нахмурился. Ему не нравилась эта эпидемия, охватившая вдруг малышню. Стекляшки, мусор всякий, в земле роются, грязь… Тёма окинул взглядом двор. Скрипучие ржавые качели, турник, сохнущее на веревках белье, песочница в облезлой голубой краске. Не по погоде тепло одетый старик, вечно торчащий на лавке посреди двора – всегда один, всегда неподвижный и молчаливый. Чахлые островки подорожника и сурепки на вытоптанной торфянистой почве. Вдруг закружилась голова: на миг показалось, что под ногами – ночное небо, полное звезд. Тёма моргнул. Под еще ярким сентябрьским солнцем в темной земле блестели секретики – много, много стеклышек, уложенных на фольгу или фантики, прикрывающих камешки и бусинки, старательно очищенных детскими пальцами. Надо же, сколько их… Тёма вспомнил рыдающую девочку и раздраженно пожал плечами. Хорошо, что у него нет младшей сестры. Нафиг такое счастье… Бедный Егор – говорит, говорит…
– Не хочу на пятачок, – вдруг перебила его Таня.
– Чего?! А, – радостно спохватился Егор, – ну так иди поиграй…
Но девчонка уходить не торопилась – наоборот, покрепче взялась за отпущенную было штанину Егора. Тёма проследил за Таниным взглядом. Девочка смотрела на нелепого старика. Он сидел, сгорбившись, тяжело опираясь на трость. Тёма пригляделся и фыркнул: сегодня несуразный дед не обошелся черным пальто – еще и замотал шею мохеровым шарфом. Под теплым солнцем, на фоне еще зеленого ольховника старик выглядел почти зловеще.
– Это холодильный дед, – тихо сказала Таня, прячась за спину Егора. – Он в холодильнике живет, – добавила она шепотом и оглянулась.
