Кавказцы очень таких слов не любят, а от женщины – так вообще испытывают культурный шок.
Как я все это разрулил – сам не понимаю: стремаков по пути на рынок было штук пять, после чего мы развернулись.
И уже на подходе к порту сорвался и Макс: он влез в очередную мою миротворческую беседу сразу с пятком южан и с ходу обозвал кого-то из оппонентов пидарасом.
Страх позволяет достичь чудес в области дипломатии. Свою группу я умудрился увести (Доктора – практически пинками), когда аборигены уже тянулись к карманам – похоже, за ножами.
Абхазы вообще народ, не лишенный агрессивности. А тут еще и политика, о который мы, само собой, слыхом не слыхивали. До начала войны с Грузией оставался месяц с копейками.
После возвращения на теплоход Доктор оперативно выписал Кате в дыню (у них такое было почти нормой), выгнал ее из каюты, после чего мы торжественно напились. Обсуждая вариант в Батуми на сушу вообще не сходить.
К утру, впрочем, все успокоились и помирились. «Слышал я, что абхазы все безумные, хуже меня, – вспомнил Макс. – А аджарцы, говорят, спокойные что твой удав».
Видел я этого удава: Комиссарову как-то раз на квартиру принесли, маленького такого. На Чертани вообще постоянно заводилась какая-то живность. И если бы только кошки с собаками – однажды там месяца полтора макака жила. Довольно шкодливая, и гадила где попало; Сашка ее с пьяных глаз даже пару раз учил уму-разуму электрошокером. Да ладно макака: мы на Птичке, куда регулярно ездили на зверей посмотреть, едва натуральную рысь не купили. Хорошо, Краб отговорил («ты посмотри, на какой она цепи сидит»), а то кто-нибудь из нас точно стал бы жертвой хищника со смешными ушами.
А удав реально был спокойный. Пока его в духовку засовывать не начали: кто-то из гостей удумал змейку запечь. Ну, если б меня в духовку засунуть пытались, я бы тоже нервничал и вырывался.
Так что Доктору насчет Батуми мы поверили и правильно сделали: подобной безмятежности и патриархальности я лично вообще особо не припомню, а на Кавказе – так и подавно.
Милая картинка. Солнышко припекает. Улица с щебенкой вместо асфальта, по ней бредет корова. Посреди дороги стоит местный житель и флегматично смотрит в небо.
– Уважаемый, а как в центр пройти?.. – В ответ молчание.
И такие флегматики попадались постоянно. А мы всего-то и хотели дойти до улицы Сталина: в городе она была как бы не центральной.
– Они что тут все, обкуренные? – удивился я.
– Ну, шабят (курят анашу) потихоньку, это точно, – пояснил Макс. – Но им тут своей дури хватает, по-моему. Восток, никто никуда не торопится.
