Выделялся Бубел тремя вещами. Во-первых, он был существенно умнее своих товарищей. Даже не столько умнее, сколько… ну, в общем, была у него выраженная деловая жилка. Что имело как положительные моменты (мгновенная реакция, умение выстроить нечто сложнее одноходовки), так и отрицательные. Володя славился умением «выкручивать руки» контрагентам (жесткая манера ведения переговоров) и вещами, которые было принято считать допустимым, хотя и порицаемым нарушением деловой логики: скроить прибыль с обеих сторон, выкинуть посредника из цепочки…
Повторюсь, тогда это не считалось чем-то недопустимым. Тем более что в обычном общении Вова был приятным, компанейским парнем – неглупым и не лишенным остроумия. Опять-таки всегда готовым составить компанию на предмет выпить.
Пил Бубел много, причем «удар держал» слабо. Друзья говорили, что в молодости у него была какая-то авария, закончившаяся серьезным сотрясением мозга. Так ли это, одному аллаху известно – но вид пьяного Вовы уже тогда не радовал. В дальнейшем, когда мне пришлось сотрудничать с Бубликом более плотно, все это начало прогрессировать.
Но в то время Бубел по крайней мере был готов сочетать пьянство и работу. Другой вопрос, что выглядело это довольно экстравагантно. На первую нашу с ним встречу у метро «Академическая» он явился в маловменяемом состоянии (пока ждали опаздывающего посредника, Володя без особых комплексов помочился непосредственно на здание ресторана «Ханой»). Хотя в процессе дальнейших переговоров был, как обычно, жёсток и конкретен. Чего не скажешь об остальных представителях этой тусовки: в период «активного отдыха» они вообще предпочитали не работать.
У нас с Доктором такие загулы случались все же нечасто. При том, что пили едва ли реже: просто удачно сочетали пьянство и чревоугодие с работой.
А куда деваться, если работа эта связана с постоянным мотанием по Москве?.. Туда заскочишь пообедать, сюда поужинать, и всюду – алкоголь, алкоголь, алкоголь! Правда, и с закусками все было в высшей степени хорошо: большинство кабаков по нашим меркам стоили просто копейки. Очередное проявление перекоса цен: даже в недешевых «кооперативных» кабаках цены были не особо высоки, а в «классических» государевых заведениях чаевые официанту за стол запросто могли оказаться выше стоимости счета. В каком-нибудь «Арагви», например, куда я повадился ходить еще с конца 80-х. Облюбовали мы и восточные кафешки, а что до китайских харчевен – то обошли, пожалуй что, все.
