– Мег! Не слишком ли ты для этого старовата?
Мег грустно засмеялась.
– Не такая уж я древняя старуха…
Дженевра виновато улыбнулась.
– Прости меня, Мег! Разумеется, ты вовсе не древняя и даже не старуха!
– Но ты права – для первого ребенка я старовата. Однако Бернард так этому рад, что я не сожалею о том, что мне придется рисковать. Вероятно, мы родим почти одновременно, жаль только, что я не смогу ухаживать за тобой.
Дженевра облачилась в свежее платье, и Мег принялась зашнуровывать его на спине.
– Эннис поможет, к тому же она наверняка знает женщин, сведущих в этом деле.
– Старуха, что приносит в замок травы, успешно приняла столько младенцев, что их и сосчитать невозможно. Она принимала всех детишек Эннис. Я бы хотела, чтобы она помогала мне.
– Не мешало бы и мне с ней встретиться, – задумчиво произнесла Дженевра.
– Если твой супруг позволит. Поговаривают, что она – ведьма.
Дженевра недоумевающе покосилась на Мег.
– Но ведь ты-то так не считаешь?
– Нет, леди, просто у нее дар предвидения. По крайней мере она так говорит. Она лечит травами. Но к дьяволу старая Мариел не имеет никакого отношения. Однако лорд Сен-Обэн, вероятно, захочет, чтобы тебе помогал лекарь.
– Да где же его взять? – пожав плечами, спросила Дженевра. – Разве что в Барнстепле, а то и дальше. Я буду рада довериться старой Мариел, раз уж ее так хорошо рекомендуют.
– Ладно, моя уточка, и, если ты хочешь, я могу выкармливать твоего младенца как своего собственного.
Дженевра закончила одеваться, а Мег снова заправляла ее волосы под чепец.
– Я подумаю об этом, Мег. – Дженевра положила руку на грудь. – Я знаю, что леди не должны этого делать, но мне самой хочется кормить своего ребенка.
Она видела много женщин, кормивших младенцев, на лицах их всегда было одно выражение – нежности и блаженства. Дженевре хотелось испытать все радости материнства.
– Ну, миледи, – с сомнением в голосе произнесла Мег, которая ныне больше пеклась о достоинстве своей хозяйки, чем сама Дженевра. – Вдруг вас люди осудят – дескать, только простым бабам пристало выкармливать своим молоком младенцев. А вам надо будет просто перетянуть грудь, чтобы молоко пропало.
– Но к чему такое расточительство, Мег? Наверное, Господь хотел, чтобы все женщины кормили своих детей, иначе он не дал бы им грудь.
– Это верно, миледи. Но человек не всегда делает то, что велит Господь. Негоже быть кормилицей знатной даме.
– Гоже или негоже, а я выкормлю своего ребенка сама! – заупрямилась Дженевра.
