Рэмскар провел рукой по ее мокрым волосам, откидывая спутанные пряди.
– Приподнимись немного.
И, видя растерянность на лице Пэйшенс, обхватил ее за талию и приподнял достаточно высоко, так, чтобы головка пениса уперлась прямо в ее лоно. Пэйшенс изогнулась, почувствовав мощь его властного проникновения. Эта часть любовной игры ей никогда не нравилась, этот момент совершенно не напоминал ее сны. Его естество было слишком большим!
– Ты сможешь, – сказал он, словно прочитав ее мысли. – Расслабься.
Выбрав нужный угол, он толчками, постепенно входил в нее, пока она не обхватила ногами его бедра.
Пэйшенс опустила голову Рэму на плечо. Она была буквально наполнена им изнутри. Больно не было, но она не представляла, как сможет двигаться.
– Во сне он не был таким большим.
– Так я тебе снился? Ты представляла нас вместе?
Судя по голосу, он остался доволен этим открытием.
Она легонько укусила его за плечо. Его тщеславию не будет предела, если она подтвердит это предположение.
– Нет. Это всего лишь оговорка. Я думала о другом, – солгала она.
– Ведьма! – Рэмскар шлепнул ее по ягодицам. – Я научу тебя правильно пользоваться твоим острым язычком.
Он жадно впился в нее ртом, словно собираясь проглотить, и не отпускал ее губы до тех пор, пока обоим стало нечем дышать. Слегка задыхаясь, он сказал:
– К утру ты не сможешь думать ни о ком, кроме меня.
Пэйшенс Винлоу была непредсказуема. То невинная овечка, то опытная искусительница – эта девушка его пленила. Рэм пытался сопротивляться, постоянно твердя себе, что она просто хорошая актриса. У нее наверняка прежде были любовники, на которых она оттачивала свое притворство. Но ей удалось разжечь его интерес, и теперь он полностью был готов вознаградить ее за усилия. Маленькая актриса скоро поймет, что попалась в расставленную ею же ловушку.
– А ты мне подходишь, – сказал он сквозь стиснутые зубы, помогая ей скользить вверх-вниз по своему твердому члену, и уперся ногами в стенки ванны, чтобы лучше контролировать движение.
Пэйшенс ахнула и, приподнявшись, покрыла поцелуями его лоб. Потом спустилась к щеке, пытаясь добраться до уха. Рэм повернул голову, и она нежно укусила его за мочку, а затем провела кончиком языка по особо чувствительному месту на шее.
От удовольствия она тихонько застонала.
– А ты хитрый.
– Я всегда это знал, – насмешливо ответил Рэм, не пони мая, почему вдруг она так сказала. Хотя, пока она прижималась к нему своим обнаженным влажным телом, все остальное было ему безразлично.
