- А-а, - закивал главный генерал. - Об этом я как-то не подумал.
Император Танг Минг-Хуанг сидел в наступающих сумерках с сосудом теплого рисового вина у локтя Прохладный ветерок доносил издали нежное девичье пение и звуки флейты. Флейтисты играли день и ночь, на случай если император их услышит. Он слушал песню, не внимая ей, пил вино, не чувствуя его вкуса, потому что мысли его были устремлены к небу. Он наблюдал, как облачко скользнуло вдоль края Луны, частично затемнив ее. Слеза медленно скатилась по щеке императора. Он размышлял о своей судьбе, о себе, властителе величайшего царства на свете. Его ужасала мысль о том, что он обладает всем, чем только можно владеть, и уже не о чем желать. Но вот простой подданный, сельский аристократ, возможно, полубезумный, напомнил ему, что есть еще новые дали, есть еще, о чем мечтать. Такого человека следовало наградить достойным образом.
Он взял чистый свиток и начал писать, выводя изящные смелые иероглифы. Лицо его озаряла улыбка.
Чан Джи-Лин с озадаченным видом вертел в руках прекрасно отполированный кусок бронзы.
- Не припоминаю, что заказывал сопло направляющей ракеты в виде головы дракона, - неуверенно пробормотал он.
- Я тоже не просил подобного, - объяснил Канг Хо, - но ремесленники из мастерской мастера Ли настояли на этом. Лунные люди должны увидеть, что искусство литейщиков бронзы наших поднебесных равнин равняется их собственному.
- Да, внешний вид очень важен, - согласился Чан Джи-Лин. - Но еще важнее не превысить бюджет. Чтобы построить этот корабль, я заложил ростовщикам свои фамильные драгоценности и дом. Теперь корабль наполовину готов, но на это ушло три четверти моих денег. При таких расходах у меня не хватит средств его закончить!
В этот момент беседа была прервана доносившимся с улицы громовым звуком труб, за которым последовали возбужденные восклицания слуг. Совсем юный подмастерье подбежал к ним и низко поклонился.
- Сиятельнейший покровитель Чан, достопочтенный строитель ракет Хо, от волнения он заикался. - Вас ожидает снаружи императорский посланник.
Собеседники бросились на улицу. Там, в окружении восьми трубачей и отряда вооруженных всадников, восседал в паланкине человек в красном одеянии и черной шляпе мандарина высшего разряда. Чиновник выпрямился и суровым голосом обратился к толпе.
- Я принес вести Чан Джи-Лину от самого императора!
Голос посланника колоколом прогремел над собравшейся толпой
