– Ты сама только что говорила, что Стефан захочет посоперничать со своим покойным дядей в снисходительности.
– Он может это сделать, но я не уверена в этом. Варан прекрасно и сам может разузнать, чем грозит вам встреча с новым королем. Стоит ли рисковать своей безопасностью ради… ради императрицы?
– Ради нее – и ради нас самих. Я давал клятву трижды…
– Я слышала об этом, и не три раза, а гораздо чаще…
– Тогда что тебя смущает? Я был верным слугой короля Генриха I при его жизни, многим обязан ему, и естественно, что моя преданность ныне распространяется на его дочь. Это так просто. Я не собираюсь подчеркивать, но ты знаешь, что в любом случае я привык держать свое слово.
– Господь свидетель в этом, – мягко сказала Элиза. – Никто в Англии не сомневается в вашей честности. Значит, все просто – вы рискуете своей безопасностью ради нее.
– Не ради нее, а ради Англии!
– Звучит слишком напыщенно. Кто знает, что пойдет нашей стране на пользу – твердая мужская рука или женская взбалмошность и непостоянство? А если я… я попрошу вас не ездить в Рединг, не встречаться со Стефаном?
– Ты попросишь меня об этом?
– Я ставлю себя на одну чашу весов, а на другой находится Матильда, – твердо сказала она. – И хочу убедиться, кто из нас вам дороже.
Некоторое время он ошеломленно смотрел на Элизу с высоты своего роста, затем, пригладив растрепавшиеся седые волосы, смиренным голосом сказал:
– Что ж, хорошо, моя леди. Я остаюсь в замке.
Почувствовав, как слезы закипают у нее в глазах, Элиза сказала:
– Спасибо, мой супруг. Жаль только, что вы так долго колебались перед выбором.
Пока бароны, сторонники императрицы Матильды, выжидали, безвылазно сидя в своих замках, Стефан собрал одну из самых крупных армий в истории Англии. К концу января он был готов начать боевые действия – но не против Бриана Фитца, или Болдуина, или графа Милеса Герифордского – нет. Он намеревался вторгнуться в Шотландию, где царствовал в то время король Давид. Этот могущественный монарх был дядей императрицы Матильды и потому представлял собой главную угрозу для нового английского владыки.
Армии двух держав, осыпаемые зимней моросью, встретились в нескольких милях к северу от Дарема и после ряда тактических маневров и небольших стычек заняли позиции друг против друга. Командующие же сели за стол переговоров.
Король Давид некогда отличился при битве у Гентингтона и за это был удостоен титула графа Англии. С самого начала он отказался признать Стефана новым монархом, открыто сомневаясь, что король Генрих I мог изменить свое решение перед смертью.
