Алтарь эго | страница 14
– Брак – это же естественное развитие событий, правда ведь? А потом дети…
– Боже мой, только потому, что мне за тридцать, все постоянно спрашивают, когда у меня родится первый ребеночек. Почему? Я же не спрашиваю, когда ты купишь себе памперсы, только потому, что тебе шестьдесят!
Я кусала губы. Еще один прекрасный момент общения матери с дочерью. Это так умилительно, что доводит до слез.
– Мне не шестьдесят! – оскорбилась мама, ее щеки втянулись: весь воздух ушел на то, чтобы надуть губы. – Это… – Она всхлипнула в шелковый носовой платочек, как героиня романа Джейн Остин. – …это твой шанс обрести счастье. Такое бывает только раз в жизни.
– Что за бред, мама? Мне тридцать два. У меня уже было такое счастье миллион раз… Но вообще-то, я всегда могу его бросить, если не будет клеиться секс.
– Глупая корова! Секс – не самая главная вещь в браке!
– Может быть, для вашего поколения. В смысле, если бы у тебя был плохой секс, ты бы даже и не заметила. Мы первое поколение ясен, которые поднабрались опыта до свадьбы. Мы делали то, лизали это. Мы знаем, чего нам будет не хватать…
– У тебя было так много секса? – осведомилась моя мама с кислой миной на лице.
– Мама, я знаю: ощущение, что ты на седьмом небе, эйфория любви пройдет…
– Да, – влезла Кейт со своими колкостями. – Может быть, даже на первое утро медового месяца.
– У тебя было много секса? До свадьбы? С кем?.. – Мамины глаза, ярко обведенные карандашом, сузились. – Так ты еще и испорченный товар, так-перетак, значит, тебе тем более нужно поторопиться с замужеством. – Копируя мимику своей хозяйки, Брутус с презрением оголил желтые клыки. – Ну и насколько ты уже испорчена?
Я почувствовала, как холодная волна злорадства поднимается от низа живота.
– Помнишь, когда мне было пятнадцать лет, та штучка, я сказала тебе, что это увлажнитель для локтей? Так это была предохранительная диафрагма.
– Увлажнитель для локтей? – грубо захохотала Кейт. – Да диафрагма больше походит на фрисби для чихуахуа твоей мамы.
– Или на резиновую ермолку для еврейской куколки, – подхватила Анушка.
Анушка, Кейт и я захихикали тонкими голосками, словно надышались гелием из воздушных шариков.
– Да вы, девушки, совсем больные… – Глазенки моей матери возмущенно поблескивали, словно два леденца. – Вам точно требуется помощь психиатра. А ты сейчас же надевай это платье за две тысячи фунтов и марш за дверь немедленно!
– Ay! – В дверном проеме замаячила улыбающаяся холеная головка. Увидев нанесенные мне увечья, единокровная сестра Анушки Вивиан спросила: – Что происходит?