Красе двинулся на юг Италии. Спартак временно укрылся в городе Турии у залива Таренте, чтобы подготовиться к переходу на Сицилию. Но пираты, к которым он обратился за помощью, подвели его. Узнав о скором прибытии Красса, он решил отойти к Реджо, стоящему на берегу Мессинского пролива, чтобы оттуда попытаться переправиться на плотах и лодках.
Наступила зима. На мысе Реджо, где Спартак стал лагерем, беспрестанно бушевали снежные вьюги, что редко бывает в этом краю. Бурные волны пролива не позволяли войску перебраться в Сицилию, и оно оказалось запертым как в тупике. Воинами овладело отчаяние, к тому же в лагере начался голод.
Однажды ночью соратники Спартака собрались в его палатке. Это было нечто вроде военного совета, хотя ни у кого не было конкретных предложений. Вариния забилась в уголок. Она была бледна, ее била дрожь несмотря на несколько шерстяных одеял, в которые она закуталась. Вариния ждала ребенка и особенно тяжело переносила лишения похода.
– Что мы можем поделать? – говорил Антонин. – Красе загнал нас в мышеловку. Нам не продержаться до весны, когда море немного успокоится, чтобы можно было переплыть пролив, используя любые подручные средства.
– Мы не можем ждать, – отвечал Спартак. – До весны мы все умрем с голоду. Надо попытаться уйти, прорвав ряды Красса.
Дора, огромный негр, слывший одним из лучших соратников Спартака, пожал плечами.
– Как мы сможем пробраться через траншеи и укрепления, построенные Крассом, чтобы закрыть выход с полуострова? Это невозможно, и тебе это хорошо известно![3]
– На свете нет ничего невозможного… У нас нет выбора.
– Людьми овладел страх. Они не осмелятся идти против Красса.
При этих словах в палатку вошел человек, объявивший, что только что захвачен римский солдат, не иначе как шпион. Надо было решать, что с ним делать. Жестокий огонек зажегся в глазах Спартака.
– Ах так! – воскликнул он. – Они не осмелятся идти против Красса? Тогда я напомню им, что их ждет когда они попадутся ему в лапы. Похоже, они забыли об этом!
Затем, обратившись к людям, окружавшим пленника, приказал:
– Распните его на кресте, чтобы было видно из палаток Красса. Он увидит, как мы поступаем с римлянами, а мои люди обо всем вспомнят.
Это жестокое средство возымело быстрое действие. К рабам вернулась храбрость. И в одну из январских ночей, когда снег валил особенно густо, они подкрались к римским укрытиям, забросали часть рва, повалили ограждение на наименее охраняемом участке и ринулись вперед.
