Ее решение явно застало Диллона врасплох. Было видно, что он никак не ожидал такого широкого жеста.
– Вот увидишь, тебе не придется жалеть об этом. А можно мне уложить Кэти? – вежливо поинтересовался он. Тея кивнула.
Диллон умело подоткнул одеяло. Тея предложила ему лампу, чтобы он мог подняться наверх.
– Не надо, лучше возьми себе. Я ведь как-никак водолаз и привык передвигаться на ощупь.
Он на мгновение замешкался в коридоре.
– Надеюсь, ты не боишься шторма?
– Нет, – поспешила заверить его Тея. Не шторма она опасалась, а этих пронзительных голубых глаз.
– Тогда спокойной ночи, – произнес он.
Тея прошла в свою комнату, погасила лампу и разделась. Лежа, она прислушивалась к завыванию ветра, ощущая присутствие в доме Диллона, словно он был с ней в одной постели, а не на другом этаже. Она попыталась устроиться поудобнее, чтобы поскорее уснуть, но сон никак не шел.
Вскоре захныкала Кэтлин, и Тея поднялась было с кровати, но плач быстро утих, и послышался негромкий баритон. Значит, малышку убаюкивает Диллон.
Тея на цыпочках подошла к двери детской. Диллон сидел в кресле-качалке у окна. Тея сумела разглядеть головку Кэтлин у него на плече. Диллон качал ребенка, что-то тихонько напевая. Мелодия показалась Тее незнакомой. Это была типичная – минорная и заунывная – гэльская песня, поэтому слов тоже было не разобрать.
– Сейчас моя очередь, – пояснил Диллон, заметив в дверях Тею.
– Ты не обязан это делать.
– Знаю. Но я все равно не сплю. У нас на буровой совсем другой режим дня. А у тебя наверняка давно не было возможности хорошенько выспаться.
– Это да, – призналась Тея.
– Тогда иди ложись. Иди, иди, – повторил он, видя, что она колеблется. – Я уж как-нибудь справлюсь.
– Ты уверен?
– Уверен. К тому же мне приятно спеть Кэти колыбельную. Певец из меня посредственный, но она вряд ли это поймет.
– У нее нет температуры? – Тею все еще мучила неуверенность.
– Можешь проверить.
Тея подошла ближе, и Диллон приложил ее ладонь ко лбу Кэтлин.
– Ну как, убедилась? – спросил он, убирая ее руку, но не отпуская. – Лобик прохладный, просто ее беспокоят зубки. Иди. Позову, если понадобишься. Обещаю. Или ты не помнишь, что я всегда держу свои обещания?
Тея отдернула руку, все еще ощущая тепло его пальцев.
– Песня, которую ты только что пел, – спросила она, – это колыбельная?
– Не колыбельная. Она о женщине, которая говорит «нет» мужчине, который знает, что на самом деле она хочет сказать «да». Поэтому он уверен, что где-то между полуночью и рассветом растопит ее неприступность. Она, несмотря на свою гордость, последует за ним куда угодно и отдастся ему, несмотря на то что пока упорно отвечает отказом.
