Наконец в церкви настала полная тишина, все внимание теперь было приковано к двум блистающим в своих нарядах особам. Принц слегка покачивался, величественный в небесно-голубом бархате с Орденом Подвязки, выглядел он смущенным и скованным. Каролина вся светилась в белом сатиновом платье с драгоценностями, бриллиантовой короной на голове, она выглядела истинной принцессой.
Но принц не мог заставить себя смотреть на нее, он все время отворачивался. Он вспоминал другую церемонию, в доме госпожи Фитцгерберт на Парк-стрит. Это была настоящая женитьба, а здесь – фарс, он боготворил Марию и знал, что никогда ее не оставит. Но ведь оставил уже ради Франсес Джерси! Если бы он оставил ее из-за женитьбы на этой женщине, другое дело, это было в интересах государства. Но он бросил ее из-за леди Джерси, которая оказалась никчемной и алчной, несмотря на ее очарование. Он предал Марию. Он презирал себя и хотел ей об этом сказать.
И вот он у алтаря, его женят на женщине, которую он ненавидит. Да, он ненавидит ее, ненавидит яростно. Он не видит в ней никаких достоинств. Для него она отвратительна, и даже пары бренди, туманящие мозг и притупляющие чувства, не освободили его от ужаса при мысли о супружеском ложе.
Как все отличается от церемонии на Парк-стрит, в его чувствах никакого экстаза, а тогда он испытывал благоговение.
О Мария, ты покинула меня.
Нет, это не так. Он должен признать свое отступничество. Он сам оставил Марию.
Слишком поздно? Конечно, слишком поздно. Вот он у алтаря, и архиепископ Кентерберийский собирается начать церемонию.
Он преклонил колени, а архиепископ начал произносить слова, уже произнесенные много лет назад на Парк-стрит, и он участвовал в той брачной церемонии с радостью, а не с отвращением, как сейчас.
У принца кружилась голова, бренди начинало оказывать свое действие, но только не на его чувства. Он слышал, как архиепископ вопрошал, не знает ли кто о возможных препятствиях к заключаемому здесь святому браку, в этот момент принц увидел глаза Марии, с упреком умоляющие его вспомнить все.
Он поднялся с колен. Он должен уйти. Он не может продолжать этот фарс. В часовне наступила неожиданная тишина. Все глаза были устремлены на принца Уэльского, все гадали, свидетелями какой драмы они сейчас окажутся.
Тогда король покинул свое место и стал рядом с принцем.
– Заклинаю вас небесами, – прошептал король, – помните, что это означает.
– Я… – начал принц, его лицо сморщилось от горя, слезы брызнули из глаз.
