Идеи о том, что в мировом зле и несправедливости виновато международное еврейство, возникли у Паунда ещё в 20-е годы. В своих выступлениях по итальянскому радио он озвучивал идеи, изложенные в «Протоколах сионских мудрецов» – о «жидо-масонском заговоре», о том, что «миром на деле управляет тайный совет порочных еврейских банкиров», что «коммунизм был изобретён евреями для своих еврейских нужд», что «Талмуд – единственный источник большевистской системы». Паунд говорил также о связях между масонами, международным еврейством и британской секретной службой, а известный банкир Мейер Ротшильд стал для него символом мирового заговора:
«Мейер Ротшильд – романтика, да, да…
Конечно,
но ты будешь большим кретином,
если поддашься ей два века спустя.
Жид – стимулятор, а гои – стадо,
которое покорно идёт
на бойкую бойню».
(Cantos, 84/459 – перевод Я.Пробштейна).
В ПЛЕНУ У ОБЩЕЧЕЛОВЕКОВ.
Эзра Паунд продолжал вести передачи на итальянском радио, а затем на радио республики Сало до конца войны. Его программы открывались вступлением, объявлявшим, что «Доктор Паунд выступает у микрофона дважды в неделю. Он не будет затрагивать вопросы, идущие вразрез с его убеждениями». За передачами Паунда следило ФБР, которое искало в его поэтических символах зашифрованную диверсионную информацию, предназначенную для американских противников демократии, и 26 июля 1942 года суд округа Колумбия в Вашингтоне вынес ему обвинение в государственной измене, что каралось смертной казнью. После того, как американские войска заняли Раппало, в дом, где он жил вместе со своими близкими, постучали двое итальянских мафиози, которые рассчитывали, что за выдачу Паунда они получат деньги. Он сунул в карман китайский словарь и книжку Конфуция, которого переводил в то время. На Паунда надели наручники и переправили его в центр американской контрразведки в Генуе, где его допрашивали в течение двух дней, а затем временно отпустили. О чём он думал в эти последние дни, проведённые на свободе? Тогда же Паунд заявил американскому журналисту Э.Джонсону, что «человек должен быть готов умереть за свои убеждения». Через несколько дней, в доме Паунда сделали обыск, а затем его снова арестовали, приковали наручниками к солдату, обвинённому в изнасиловании и грабеже и отправили на центральную гауптвахту оккупационных войск США в Пизе. Там его поместили в металлическую клетку размером 1,5 на 1,5 метра, «клетку для горилл», как называл её Паунд, где содержались приговорённые к смерти, а его охранникам дали указания соблюдать строжайшие меры безопасности, чтобы предотвратить побег или самоубийство. Через несколько недель, проведённых в клетке под раскалённым солнцем шестидесятилетний Паунд перестал узнавать окружающих и принимать пищу. Впоследствии он описал это так: «На меня обрушился мир». 18 ноября Паунд на военном самолёте был доставлен в Вашингтон, помещён в тюрьму, а затем переведён в психиатрическую клинику на неопределённый срок. В 1946 году его жене Дороти удалось вернуться в США, снять небольшую квартирку возле больницы и ежедневно навещать мужа.
