Группа молодых японских офицеров подняла восстание против продажного правительства во имя Императора и Японии. По приказу Императора восстание было подавлено войсками. Лейтенант Такэяма был участником заговора, но, по стечению обстоятельств, не смог участвовать в восстании. Несмотря на это, он решил разделить участь своих товарищей и выбрал смерть. Его примеру последовала юная жена.
У каждого свой наркотик, наркотиком Мисимы стала смерть.
Негатив получасового фильма «Патриотизм» был найден в коробке из-под чая на складе, где хранилось имущество Мисимы. До этого считали, что все копии картины были уничтожены (по понятным причинам) согласно просьбе вдовы Мисимы. Ведь в фильме подробно и очень убедительно показан ритуал сэппуку – то есть, фактически отрепетирована будущая гибель самого Мисимы. Эта репетиция объявленного самоубийства, в которой Мисима исполнил главную роль – одна из наиболее впечатляющих сцен в истории мирового киноискусства.
«Убив мать и отца и двух царей из касты кшатриев, уничтожив царство вместе с его подданными, брамин идёт невозмутимо». («Дхаммапада»)
И сказал Будда: «Вот моё последнее рождение, не будет больше бытия».
Философия, написанная кровью
«Но я говорю вам, душа его хотела крови, а не грабежа – он жаждал счастья ножа» (Фридрих Ницше).
…Когда, после десяти лет отшельничества Заратустра решил обратиться к людям, он спустился с горы в ближайший город. Там он нашёл множество народа, который собрался на базарной площади.
То, что мы называем «жизнью» – это всего лишь жалкий суррогат распятого во времени умирания – умирание без Смерти. «Вот чахоточные душою – едва родились они, как уже начинают умирать»,– говорил ницшеанский Заратустра. «Не «умри», но Настигни Смерть», – призывает в своей книге «Сверхноумен» Азсакра Заратустра – яркий представитель отечественной контркультуры, талантливый философ и поэт, книги которого издаются в России, Индии, Японии и в США. Он возглавляет школу восточных единоборств и центр помощи хищникам, где раненых диких зверей и птиц лечат и затем выпускают на волю. В философско-поэтических произведениях Азсакры соединяются Ничто Запада и Пустота Востока. Его идеи перекликаются с учением о Пустоте индийского мыслителя Нагарджуны, философией Ницше и с философией небытия Арсения Чанышева.
Жизнь Азсакры, и внешняя и духовная – это, безусловно, яркая жизнь. Его опыт сложно заимствовать, его пути можно позавидовать. Осуществляя свои рискованные исследования пределов человеческой выносливости, Азсакра в любое время может умереть и знает это: поиск смысла жизни для него не является игрою праздного ума, он реален, как могут быть реальны только боль и страдание. Его непреходящая пограничная ситуация – это победа над рутиной растительного экономического существования и, что самое главное, – это победа над страхом смерти (Пустоты, Ничто),которая из бездны ужаса становится абсолютным благом. Его философия – честная философия, её подлинность проверена кровью. Более того, философские размышления и поэтические символы Азсакры ярко и безжалостно освещают вопиющее убожество жалких клоунов официальной казённой философии – авторов абсолютно никому не нужных мёртвых схоластических текстов, с их смехотворными ритуалами «диссертабельных диссертаций», лжеучёных советов, взаимных упоминаний и поглаживаний, достойно представляющих наше «время самого презренного человека, который уже не способен презирать самого себя» (Ницше). В отличие от них, Азсакра творит не для обретения известности, денег или социального положения, он штурмует высоты Духа – не удивительно, что в сегодняшней отечественной философии он совершенно одинок. И это прекрасно – ведь «где кончается уединение, там начинается базар и жужжание ядовитых мух» (Ницше).
