А что же Изольда? Она ненавидела Тристана, пока не выпила зелье. Он убил не только ее дядю, но и ее гордость, ибо завоевал ее, победил ее сердце, а затем ее предал. Но теперь, когда волшебное зелье распространилось по всему ее телу, она сказала: "Ты знаешь, что являешься моим господином и моим хозяином, а я твоей рабой".
Несмотря на то что эта сцена нам хорошо известна, поскольку мы переживали ее в своей жизни, в ней все-таки есть нечто странное. Тристан и Изольда "влюбились" друг в друга; мы бы очень удивились, если бы это случилось с кем-то другим. Они очарованы, намагничены мистическим полетом любви, существующей между ними. Они отделили и противопоставили своей человеческой сущности нечто иное; и это иное они видят сквозь чары волшебного вина. Их "любовь" - не обычная земная любовь, которая приходит по мере того, как люди все больше узнают друг друга. Символ нам говорит, что это любовь "магическая", "сверхъестественная", она не является ни личностной, ни добровольной, она приходит к любящим извне и овладевает ими против их воли. Это напоминает нам фразу, которую можно часто услышать: "Они влюблены в саму любовь".
Миф говорит о том, что романтическая любовь имеет те же черты, что и любовное зелье. Но любовное зелье одновременно является и естественным, и "сверхъестественным". Отчасти это вино и травы, которые имеют земную природу, символизирующую обычную человеческую сторону романтической любви. Но зелье изготовлено также при помощи магических заклинаний и колдовства. Что же в романтической любви может соответствовать этим символам?
Мы знаем, что в романе есть что-то необъяснимое. Обратившись к чувствам, которые бушуют внутри нас, мы понимаем, что это не просто стремление оказаться в обществе другого человека или сексуальное влечение и не та спокойная, ориентированная на партнера, совершенно не романтическая любовь, которую мы часто встречаем в стабильных браках или просто в ровных отношениях. Это нечто большее, нечто иное.
Влюбляясь, мы испытываем ощущение полноты, как если бы к нам вернулась отсутствующая наша часть. Мы ощущаем приподнятое настроение, словно внезапно поднялись над уровнем повседневности. Жизнь становится напряженной, порождая ощущение радости, экстаза и трансценденции.
В романтической любви мы ищем любовной одержимости, взлета в заоблачные выси, стремимся найти в своих возлюбленных окончательный смысл жизни и исполнение надежд. Мы заняты поисками ощущения целостности.
