«Рефлекс цели, — говорил Павлов, — есть основная форма жизненной энергии каждого из нас. Жизнь только для того красна и сильна, кто всю жизнь стремится к постоянно достигаемой, но никогда не достижимой цели... Вся жизнь, все ее улучшения, вся ее культура делается рефлексом цели, делается только людьми, стремящимися к той или другой поставленной ими себе в жизни цели».
Прекрасные мысли! Они от начала до конца приложимы к деятельности ученого. Рефлекс цели и творческий инстинкт — это почти одно и то же, они почти полностью составляют единое целое. Какова же природа той цели, которая лежит в основе инстинкта научного творчества? Она ясна! Это познание неизвестного. Пытливость человеческого ума, потребность раздвинуть границы нашего знания окружающего мира — вот первооснова научного творчества. Ее поддерживает неоспоримая уверенность в том, что каждый шаг на пути познания рано или поздно становится основой для овладения силами природы, для управления ею, служит тому, чтобы подчинить материальный мир нуждам и потребностям человека.
Способность к творчеству — это высший дар, каким наградила природа человека на бесконечно длинном пути его эволюционного развития. Эту свою мысль, ту уверенность я хотел бы выразить в форме афоризма, существо которого я заимствую из чудесного рассказа В. Г. Короленко. Называется рассказ «Парадокс». В уста его героя писатель вкладывает волнующие слова: «Человек создан для счастья, как птица для полета». Произнесенные полунищим, калекой, эти слова полны трагического контраста, и герой сам поясняет, что их можно воспринимать не только как афоризм, но и как парадокс. Однако, видя в них именно афоризм, то есть до предела сжатое, лапидарное выражение некой истины, я хотел бы его перефразировать и сказать: «Человек создан для творчества, как птица для полета». При этом я не затрагиваю существа основной мысли Короленко, ибо, по моему твердому убеждению, ничто в жизни и деятельности человека не является таким мощным инстинктом счастья, как творчество.
И в том светлом будущем человеческом обществе, основы которого закладываются в нашей стране и участниками строительства которого мы являемся, все условия существования будут направлены к тому, чтобы предельно полно развернуть творческие способности человека, давая ему тем самым наиболее драгоценный источник высшего внутреннего удовлетворения.
Стало так привычно говорить, что вот такой-то отдал свою жизнь служению науке. Но правильно ли это? Не вернее ли было сказать, что там, где мы имеем дело с проявлением подлинного творчества, не только ты служишь науке, но и сама наука всю жизнь служит ученому источником высочайшего удовлетворения, самых глубоких радостных переживаний? Я это могу сказать, оглядываясь на долгий, лежащий позади путь, и я хотел бы вселить прочную веру в это во всех тех, кому такого рода путь еще предстоит, всей нашей научной молодежи, которая приходит нам на смену».
