, привычка рассуждать является опять же лучшим уравнителем его деятельности и всего вернее содействует появлению самостоятельности в его действиях. Обсуждение как активная умственная деятельность способствует, кроме того, более гармоническому развитию ребенка, так как умственная деятельность всегда будет вызывать проверку обсуждаемого и находиться в связи с физической его деятельностью. Кроме того, ребенок, привыкший рассуждать над своими действиями и очень чутко относящийся ко всякому получаемому им впечатлению, всегда примет во внимание всякое обращенное к нему слово и объяснение, так что взрослому стоит только объяснить ему несоответствие между его силами и предпринимаемой им работой — и он изменит свое намерение и выберет себе более подходящее своим силам занятие. Необходимо только не ограничиваться запрещением, а объяснять все, требуемое от ребенка (...)
Ребенок, привыкший рассуждать и выяснять себе встречающиеся явления, всегда отличается тем, что действия его соответствуют его размышлениям; у него слово и дело не расходятся, и он мотивирует свои действия правдой. Как раз противоположные явления замечаются у ребенка, не привыкшего к рассуждениям: возбудителями его деятельности будут либо растительные его потребности, как это видно в лицемерном типе, либо внешние влияния, как это бывает у ребенка заласканного. Ребенок лицемерного типа всегда отличается относительно очень быстрыми, как бы непосредственными (отраженными) действиями; они всегда направлены главным образом к достижению ближайшей личной выгоды. Своей цели он достигает хитростью и на основании опыта повторяет такие действия, которые быстрее и легче приводят к удовлетворению его личных, преимущественно - растительных потребностей. Это — опытно-рефлекторная деятельность, мало разъединенная по времени и мало сознательная. Она связана с низшей степенью развития сознательных проявлений, наблюдаемых часто в виде хитрости, и поэтому замечается у животных, даже у низших, и в начальные периоды жизни человека. Если ребенок не будет приучаться размышлять и рассуждать над явлениями, у него не будет ясно сознанных представлений и понятий, и он только на основании опыта будет повторять лично для него выгодные действия: он берет то, что производит на него более сильное впечатление, делает то, что перед тем его удовлетворяло, говорит то, что скорее и легко вспоминается, что выгоднее относительно ближайших последствий. Неудачи смущают его недолго; он скоро успокаивается и в ближайшем будущем избегает действий, приводящих к такой неудаче. Нигде нет сложного психического акта, пет и понятия о правде, и направляющего ее влияния. Понятие о правде слагается из сравнения впечатлений, получаемых различными органами высших чувств; только то, что ясно сознано и строго соответствует характеру образов полученных впечатлений, может ложиться в основание наших понятий об истине. Если затем след этого сознания легко возникает при разных случаях путем ассоциации сходных представлений, то он может явиться руководящим или соразмеряющим моментом для действия. Понятие о правде у ребенка составляет поэтому главное основание его нравственного развития; степени развития этого понятия соответствуют и нравственные проявления, замечаемые у ребенка.
