Красные, распаренные, они подошли к ней нехотя, особенно не хотел подходить Нырненко.
— Вы как из пустыни Сахары, — сказала Светлана Леонидовна.
— Угу! — подтвердил Нырненко и отвернулся, боясь встретиться взглядом с Серафимой Петровной, — кажется, бабка его узнала!
Действительно, она его узнала и смотрела на него во все глаза. Ах, вот ты каким оказался, разбойник! Мельком тебя видела, да не упомнила, а теперь глаза твои сами тебя выдали.
— Ребята, Слава Кукушкин не ночевал вчера дома. Вы что-нибудь об этом знаете? Где он может быть?
На лицах обоих приятелей изобразилось неподдельное удивление, и уверенность, что они могут что-нибудь знать, сразу отпала.
— А где он ночевал? — спросили оба в ответ.
— Вам Слава вчера не показался больным? — осторожно спросила Светлана Леонидовна, чтобы не навязывать им своё мнение.
— Не показался, — ответил Нырненко, глядя себе под ноги. — Он был, как всегда…
— Но всё время говорил, что больной… — добавил Пчелинцев. — Он был какой-то ненормальный. Да… А вот позавчера, когда мы в футбол играли, он увидел на небе какое-то блюдце.
— Сам ты ненормальный. Он всегда такой! — набросился на Пчелинцева Нырненко. — Ну и что ж, подумаешь, блюдце!
И тут приятели заспорили друг с другом, и стоило большого труда унять их.
— И я видела блюдце, — тихо сказала чистую правду Серафима Петровна. Но никто на это не обратил внимания, не до того было.
Светлана Леонидовна, по совету Гуслевича (сам он от ребят ничего не добился — они попросту косились на него и молчали) быстро постаралась выяснить, когда, в котором часу они в последний раз видели Кукушкина.
Тут наступило гробовое молчание, которое, казалось, не в силах было ничто нарушить.
Но Серафима Петровна случайно кашлянула в кулак, и Нырненко, как ни странно, заговорил так быстро, что прямо не остановить его:
— Когда мы ушли с физкультуры… Ну ещё тогда, когда мы ушли с физкультуры…
— Вы ушли с физкультуры… Так-так… Прогуляли, значит?
— Нет, мы пошли провожать Славку. У Андрюшки ещё парашютист был… И мы запустили…
— Парашютист? — переспросил Новодедов и вытащил из кармана парашютиста. Как хорошо, что хоть его-то не забыл дома. — Не этот ли?
— Этот, — сказал хмуро Пчелинцев.
— А вы знаете, где он был? — спросил Новодедов, пробуя расшевелить в них любопытство.
Но они отмалчивались.
— Он был у меня в комнате. Больше того, скажу я вам, он был не один, а с неким товарищем… Фамилию я этого товарища что-то забыл. Кто-нибудь из вас, может, мне её напомнит?
