Но, несмотря на сказанное нами против духовного изъяснения Св. Писания, есть, однако, одна область, где дозволяется и духовное истолкование. Есть такая область в Св. Писании, где те, кому дарован особый дар духовного истолкования, могут осмелиться применять его. Так, например, я уже не раз указывал на то, что прообразы Священного Писания представляют для проповедника обширное поле для подобных толкований. Для чего нам места, подобные приведенному выше из книги Притчей, если перед нами находится среди песков пустыни сама скиния завета со всею своею священною утварью, с ее жертвами всесожжения, благодарения и другими? К чему добиваться чего-то нового, когда высится перед нами дивный храм Соломона со всеми его чудесами? Люди, одаренные величайшим талантом типологического истолкования Св. Писания, найдут для себя материал в несомненных символах Слова Божия.
Если иссякнет у вас типологический материал Ветхого Завета, у вас останется еще наследие из тысяч образов и притч. А какой драгоценный клад скрывается в этих образах Св. Писания, мы знаем из составленного с таким трудом и усердием сочинения Бенджамина Кича. Это сочинение - заметим мимоходом - во многих отношениях заслуживает порицания, но только не столь строгого, как суждение Адама Клэрка, заявившего, что оно, более чем какое-либо другое, содействует лишь понижению вкуса как самого проповедника, так и его слушателей. Разумные изъяснения полных поэзии иносказательных образов Св. Писания не только будут охотно выслушаны вашими прихожанами, но и, с помощью Божией, еще принесут им большую пользу.
Но положим теперь, что вы истолковали уже все символы, исследовали все притчи и преобразовательные места Св. Писания, разве должны вы лишь поэтому только остановиться в ваших трудах? Никоим образом! Апостол Павел находит тайну в лице первосвященника Мелхиседека, когда, говоря о Сарре и Агари, выражается: "В этом есть иносказание" (Гал.4:24). Здесь он приводит наглядный пример существования аллегорических мест Св. Писания. И их много в Св. Писании. Их мы находим в изобилии даже в исторических книгах Библии. Одно место в предисловии сочинения *** о символах 1-й книги Моисея доказывает нам, что человек, имеющий благочестивое настроение, без насилия над собой может аллегорически толковать подобные места. Он говорит: "Пред нами книги жизни человека и книга природы. В ней мы читаем о начале всякой жизни на земле, о ее развитии. Это - книга Бытия. Далее видим мы, как настоятельно необходимо для человеческого рода "искупление", избранный народ Божий должен быть спасен кровью египетского агнца. Это - книга Исход. После этого пред нами проходит внутренняя духовная жизнь избранного народа, его стремление к общению с Богом, обещавшим ему искупление. Об этом мы читаем в книге Левит. Затем странствуем мы по пустыне с избранным народом, идущим из рабства египетского в обетованную ему землю, узнаем все трудности этого пути из страны чудес и премудрости человеческой в страну, где текут "молочные и медовые реки"... Это - книга Числ. Теперь является у нас желание выйти, наконец, из этой пустыни в тот лучший край, вступить в который, однако, долгое время еще опасается избранный народ Божий, - тот край, который вполне соответствует всем желаниям его, где он должен познать силу своего духовного возрождения, где он будет жить, как бы предвкушая небесные блаженства. Это - Второзаконие, вторичное законодательство, вторичное очищение народа Божия. После этого вместе с ним достигаем мы, наконец, действительно земли Ханаанской. Мы переходим через Иордан; мы на опыте узнаем телесную смерть, узнаем, что такое означает "обрезание". Мы познаем теперь, что означает возродиться о Христе и "вести брань не против плоти и крови, но против мироправителей тьмы века сего". Это - книга Иисуса Навина. Затем следует повествование о грехах избранного народа Божия, причиною которых было то, что он стал вступать в союзы с хананеями, вместо того чтобы поработить их себе. Это - книга Судей. Затем - в книгах Царств - проходят перед нашими глазами различные формы государственного устройства, начиная с первого возвышения верховной власти в среде Израиля, и вплоть до окончательного падения ее, так как, в наказание за грехи избранного народа Божия, он предается во власть Вавилона. Ознакомившись со всеми этими скорбями и позором его, видим мы многих "праведников" из числа "избранных", которые стремятся, каждый по своему, спасти сколь возможно народ израильский. Некоторые из них, как например, Ездра, возвращаются в свою землю, чтобы возобновить здесь храм Иерусалимский, т. е. восстановить служение истинному Богу; другие, как например, Неемия, возвращаются затем, чтобы воздвигнуть вновь, с разрешения язычников, городскую стену, как некое подобие прежнего государственного устройства. Наконец, в книге Есфирь видим мы народ Божий снова в рабстве, но уже спасаемый божественным промыслом, хотя во всей книге (и это очень характерный знак) ни одного разу не упоминается имя Божие".
