Заговорила женщина в углу, имени которой он не знал.
– Только четыре слова имеют значение – белый свет и багровое небо. Первые два можно списать на видение Белой Равнины, куда уходил его дух.
– Равнина не светится, – возразил Гарвин, пожилой советник, посвятивший не один год исследованиям потусторонья. – Она тёмная, и лёд еле видно.
– Пожалуй, – неохотно согласилась женщина, – но светиться белым может многое, вряд ли эти слова дадут нам какой-то полезный намёк. Меня гораздо больше заботит багровое небо. Кто-нибудь видел в жизни что-то похожее?
– Во время некоторых извержений так бывает, – предположил какой-то молодой заклинатель. – Тучи дыма плывут низко, а вулкан их снизу подсвечивает красным.
Валдор почесал когтем за ухом.
– Извержение – это хорошо. Но не думаю, что Вильберг испугался бы вулкана. Он был храбрым и опытным человеком, но увиденное заставило его в ужасе молить о пощаде… Нет… это что-то большее…
– Я поищу в книгах упоминания о багровых небесах, – предложила Нара, библиотекарь Храма. – По-моему, я где-то встречала что-то подобное.
– Не нужно, – раздался в помещении низкий рычащий голос, и все присутствующие разом содрогнулись. – Слабая же у вас память, ничтожества, если забыли такое знамение. Ладно бы люди, у смертных память не может быть долгой, но от вампиров я ждал большего.
Эйменос, бессменный и бессмертный верховный жрец, медленно прошёлся вдоль рядов замерших служителей. Длинные когти ног вспарывали базальтовые плиты, судорожно сжимаясь, хвост бешено хлестал чешуйчатые бока. По всему телу демона метался огонь. Он даже расправил крылья, чего на памяти долгожителей не случалось уже многие столетия. Тьма в глазах иерарха бурлила двумя бездонными провалами.
– Тупицы, чему я только учил вас без малого десять веков?! Багровые небеса – знак Последнего Суда! ЕГО Суда.
Крылья с грохотом ударили по воздуху, подняв небольшой ураган.
– Сбылось то, о чём мы все мечтали так давно! Скоро каждый из нас сумеет сам искупить Последний Грех! ОН уже здесь, или скоро будет здесь! И никому в этом проклятом мире не будет пощады! Ликуйте же!
Жрец медленно сложил крылья и наклонил рогатую голову, символически подставляя её под карающий Меч. Но совсем скоро (по времени бессмертных покровителей, во всяком случае) символ станет реальностью! Все собравшиеся в помещении повторили его жест. Затем Эйменос столь же медленно встал и направился в свои покои.
– Великий, – осмелился окликнуть кто-то из толпы, – разве вы не возьмёте искупительную жертву, как обычно?
