Молодая женщина задала тот же вопрос:
— В чем же дело, господин Сезар?
Он взглянул на нее. От смутной тревоги она побелела, как полотно, и в страхе ждала ответа: руки ее дрожали.
Наконец он собрался с духом.
— Так вот, мамзель, папа скончался в воскресенье, в день открытия охоты.
Она была так потрясена, что даже не шевельнулась. После нескольких секунд молчания она прошептала почти беззвучно:
— О! Быть не может!
И вдруг слезы выступили у нее на глазах, и, закрыв лицо руками, она разрыдалась.
Малыш обернулся и, увидев мать в слезах, поднял рев. Потом, сообразив, что нежданное горе принес незнакомец, он накинулся на Сезара, вцепился одной ручонкой в его брюки, а другой изо всей мочи начал колотить его по ноге. А Сезар сидел растерянный, растроганный, между женщиной, оплакивавшей его отца, и ребенком, который защищал свою мать. Он не мог справиться с волнением, слезы застилали ему глаза, и, чтобы взять себя в руки, он заговорил.
— Да, — сказал он, — несчастье случилось в воскресенье утром, около восьми часов...
И он начал рассказывать так, словно она слушала его, с крестьянской обстоятельностью, не пропуская ни одной подробности, вспоминая каждую мелочь. А малыш все колотил Сезара по щиколоткам.
Когда Сезар дошел до того места, как Ото-отец заговорил о ней, она уловила свое имя, открыла лицо и спросила:
— Простите! Я не слушала вас, мне бы хотелось все знать... Вам не трудно будет рассказать сначала?
Он начал снова в тех же выражениях:
— Несчастье случилось в воскресенье утром, около восьми часов...
Он рассказывал обо всем долго, запинаясь, останавливаясь и вставляя время от времени свои замечания. Она жадно слушала, с женской впечатлительностью переживая весь ход событий, который он описывал, и, содрогаясь от ужаса, восклицала порою: «Ах, господи!» Мальчик, решив, что она успокоилась, перестал колотить Сезара, ухватился за руку матери и тоже слушал, как будто все понимал.
Когда рассказ был окончен, Ото-сын произнес:
— Теперь давайте договоримся друг с другом, как он желал. Послушайте: я обеспечен, денег он мне оставил порядочно. Я хочу, чтобы вы ни в чем не нуждались...
Но она живо перебила:
— О господин Сезар, господин Сезар, только не сегодня! У меня сердце разрывается... Как-нибудь в другой раз, в другой день... Нет, только не сегодня... И, слушайте, если уж я соглашусь, то не ради себя... нет, нет, даю вам слово. Только ради ребенка. Мы эти деньги положим на его имя.
Тут только ошеломленный Сезар догадался и пробормотал:
