— Ну, это уже просто наглая самоуверенность! — возмутился отец.
А дядя Петя сказал:
— Так, так, так, — и расхохотался, и потом стал перелистывать учебник, видимо подбирая для меня вопрос потруднее. — Значит, за институт тонкой химической технологии? — сказал он с недоверием.
— Кстати, папа, — обратился я к отцу, — пока дядя Петя изообретает для меня вопрос, я бы хотел сразиться с твоей счетной машиной. Возьми свой арифмометр.
— Это каким образом ты с ним сразишься? — удивился отец,
— Перемножу в две секунды любые числа. Дай мне для начала два крупных двузначных числа!
— Ну, это вообще уже ни на что не похоже! — возмутился отец.
— Ты сначала дай два крупных двузначных числа, а потом уже будешь говорить — похоже это на что или не похоже!
— Нет, как и о чём он разговаривает со своим отцом! — закипятился отец, обращаясь к дяди Петиному знакомому.
Дяди Петин знакомый посмотрел на меня, укоризненно качая головой, но всё же посоветовал отцу назвать два крупных числа.
— Обязательно крупных? — спросил отец всё ещё с возмущением в голосе.
— Желательно, — сказал я спокойно.
— Ну хорошо, допустим… восемьдесят девять… на… девяносто два.
— Восемь тысяч сто восемьдесят восемь! — сказал я, не помедлив ни минуты.
— Как это ты смог так быстро?! — пробормотал отец совершенно растерянным голосом.
С этими словами он поднялся, быстро прошёл в свою комнату и вернулся, неся в руках арифмометр. Схватившись за ручку счётной машины, он завертел ею, затем записал результат. Потом взял лист чистой бумаги и стал вручную перемножать заданные цифры. Когда отец уходил за арифмометром, я успел сказать дяде Пете:
— Между прочим, время идёт, задавайте скорее вопросы!
— Да, да, да, — сказал дядя Петя, качая в недоумении головой. — Сейчас, сейчас!..
— Вас я тоже попрошу, между прочим, задать мне поскорее какой-нибудь вопрос, — обратился я к дяди Петиному знакомому, — чтобы мне ответить сразу вам обоим. Кстати, можете мне задавать вопросы и вы и дядя Петя одновременно.
— Раз вы интересуетесь вопросами психологии, то, может быть, вы читали статьи о групповом общении? — спросил меня дяди Петин знакомый.
— Мы не "может быть, читали", а мы, конечно, читали статьи о "групповом общении", — заявил я. — Я, знаете ли, вообще против общения, тем более против группового! Тому, кому много надо… (слова "успеть лично" я не сказал), тот не может тратить время на… (на "групповое общение" я тоже не договорил, поэтому вся фраза, как всегда, у меня получилась несколько загадочной: "Тому, кому много надо… Тот не может тратить время на…").
