когда один человек нанесет другому позорящее его оскорбление.
Рукха сказал: — Не скрываю, я враг Леону.
Джумбер сказал:
— В трех случаях не следует враждовать:
плывущему на корабле—с кормчим;
жителю долины — с жителем укрепленных мест; тому, кто живет у нижнего течения ручья, с тем кто
живет у его истока.
Рукха сказал:
— Ты ведь царский сын, так будь же ласков и услаждай нас.
Джумбер сказал:
— Услаждать друг друга надлежит в трех случаях:
тем, кто совместно владеет крепостью;
тому, кто при дележе имущества получил наибольшую долю;
тем, кто участвует в пиршестве. Рукха сказал:
— Тщетны все мои труды! Джумбер сказал:
— Тщетными бывают труды:
трусливого ночного сторожа;
человека, который пытается заставить мула рожать;
того, кто гонится за ветром.
Рукха сказал:
— Он упражняется в многословии.
Джумбер сказал:
— Многословными надлежит быть троим:
беззащитному нищему;
бродячему проповеднику;
спорщику и драчуну.
Рукха сказал:
— Убегу от руки твоей куда глаза глядят!
Джумбер сказал:
— Бежать следует троим:
тому, кого осудил народ на посмеянье;
мужу своенравной жены;
тому, кто изменил своему господину.
Рукха сказал:
— Хоть бы мне умереть! Джумбер сказал:
— Смерть призывают:
тот, кто жил порочной жизнью;
тот, кто болен продолжительной и неизлечимой болезнью;
тот, кто наверняка рассчитывает попасть в эдем. Рукха сказал:
— Ты, видно, хочешь меня изгнать? Джумбер сказал:
— Изгнанию подлежат трое:
виноградарь, который крадет виноград;
врач, не умеющий врачевать;
монах, не приносящий утешения.
Рукха сказал:
— Вижу, гневаешься ты на меня. Джумбер сказал:
— Возбудить гнев могут трое:
упрямый, непослушный сын,
сварливая женщина,
болтливый раб.
Рассказал Рукха притчу:
Был великий, обладавший всей глубиной мудрости философ. Он отрекся от мира и ушел в далекую пустыню, поселился там и молился в одиночестве. И было еще шесть других философов, ученых и превеликих любителей науки. Они заспорили из-за какого-то слова, не могли прийти ни к какому решению и отправились к тому от-отшельнику.
Спросили его, по тот долго не отвечал. Они повторили свой вопрос, и он ответил им так;
— Вы расточили все свое состояние на то, чтобы выучиться многоглаголанию, я же отказался от своего состояния и от мира, чтобы пребывать в молчании, не разговаривать.
Он не сказал больше ни слова, и возвратились они посрамленные, без всякого ответа.
— Так же и я: хоть бы мне избавиться от вас, ради этого я отрекусь не только от мира сего, но и от того, вечного, и успокоюсь.
