Тварь взвыла, но и бестиологу стоило огромных усилий не завопить вместе с ней: он будто сунул палец в расплавленный металл. Зверь попробовал отмахнуться лапой, и Танаон, едва успев отдёрнуть руку, прыгнул назад. Его шумно задышавший враг изготовился к броску, тяжело покачиваясь на массивных ногах…
Когда бесформенная чёрная туша долетела до бестиолога, у того было уже четыре лапы и все они разом ударили ей в брюхо. Когти алая пробили панцирь, но тот оказался слишком толст, и единственное, чего он добился, — это пары секунд её растерянности, после того как отброшенная зверюга приложилась о дерево. Тело Танаона болело: усилие, которое он приложил, оказалось чересчур велико даже для тренированного алая. Он с трудом поднялся. Лапы, в которых, как ему показалось в первый момент, не осталось ни одной целой косточки, подрагивали, но держали, цепляясь за землю отказывающимися втягиваться когтями.
Справа от бестиолога Ирера, с истинным блаженством на лице, отражала атаки сразу трёх зверей. Силуэты ещё нескольких пронеслись в зарослях, огибая поляну, чтобы зайти отряду в тыл. Танаон подозревал, что в лесу их скрывается ещё больше, много больше, и если алаям не удастся придумать способ, как пробить их защиту, то, отступая, они уж точно потеряют куб с драконом. Если не свои жизни.
Бестиолог задумчиво полизывал лапу, покуда его противник собирался с мыслями (хотя откуда там взяться мыслям?) и, набирая скорость, приближался к нему. Когда зверь с налёта бросился на него, Танаон в последний момент откатился в сторону, поднялся и легко побежал по траве к высоченному дубу. Кот забрался на него, почти не касаясь веток, и посмотрел вниз.
Поляна уже успела превратиться в поле боя. Отряд держался с трудом: количество тварей превзошло все опасения Танаона. Несколько из них, в неуклюжей попытке взобраться за ним следом, обдирали кору своими уродливыми пёсьими лапами. На всякий случай алай спустился чуть ниже, принял двуногий облик и обрубил ветки — мало ли какой сюрприз спрятал Хеллин под этими грубыми шкурами, ведь были же на его памяти создания с изменяющимися конечностями.
Чёрная тварь, уже успевшая измочалить одну из нижних ветвей клыками, с омерзительным звуком шлёпнулась на землю. Но не она была виной тому, что Танаону захотелось зажать уши парой прищепок: это её товарка нашла свою смерть под заклинанием-молотом одного из адоров. Это племя всегда любило убивать врагов именно так, чтобы их тела поскорее пошли на пользу природе. Философы… Танаон философом не был и сейчас прокручивал в голове множество известных ему способов умерщвления (может, менее полезных для окружающей среды, но зато гораздо более эффективных).
