немедленно, время течет и приближает вас к концу жизни, а потом
придется делать расчет с Домовладыкой праведным за всю жизнь.
Ей, говорю, будем все готовиться, чтобы приобрести одеяние души
чистое, святое, угодное небесному Жениху!" Неверующих же,
упорных и ленивых, по справедливому и вечному приговору Бога,
ожидает погибель вечная.
Вот о чем думал и что писал дорогой Батюшка в последний год
своей жизни, в утешение всем любящим его. За полтора месяца до
смерти, вручая свой труд для печати, он торопил исполнением
издания непременно до праздника Рождества Христова, даже почти
накануне смерти он спрашивал о ходе работы - так хотелось ему
еще при жизни утешить всех своим последним словом, своим
последним отеческим благословением. Но, видно, пламенно молился
Батюшка и о своей блаженной кончине: "Возгораюсь крепким
желанием видеть Художника, Который и меня сотворил премудро по
образу и подобию Своему с разумом, чувством, свободной волей и
бессмертием по душе. Когда увижу Его, Желанного?" Умер он, умер
подвижник, созерцатель Бога, собеседник Божий, горячий
молитвенник, врач душ и телес, пастырь добрый, милосердный,
кроткий, сострадательный! Но ныне весело горит свет этого
праведника (Притч. 13, 9), ибо разумные будут сиять как светила
на тверди, и обратившие многих к правде - как звезды, вовеки,
навсегда (Дан. 12, 3). Тот, кто победоносно прошел все 79 лет
своей жизни, сияя, как яркий свет, и ушел к престолу Всевышнего,
оставил за собой светящуюся стезю (Иов. 41, 24). Тот, кто,
следуя за великим Сеятелем, разбрасывал щедрой рукой семена на
ниве Божьей, оставил нам "живые колосья", которые не только
радуют нас своим полным, благодатно зрелым видом, но и питают
нас, изголодавшихся духовно; да и сам он стал "живым колосом",
сжатым для земной жизни, но готовым для жизни вечной. Тот, кто
при жизни своей утешал нас, немощных, и поддерживал нас, слабых,
посылая благодатные силы от Христа, Которому он верою молился,
будет изливать на нас сугубую благодатную помощь, видя Господа
лицом к лицу, если мы будем просить его молитвы. "Бог и святые,
- говорил он, - так же слышат нас на молитве, как слышат друг
друга люди, разговаривающие между собой, или как слышат
проповедника люди, пришедшие в храм, или как воины - голос
вождя, - слышат даже несравненно лучше и совершеннее, потому что
мы слышим слова другого, но не знаем, что у него на сердце и в
мыслях. Бог же и святые не так: видят, что у нас в мыслях и на
сердце - Бог Сам, Своим всеведением, а святые благодатью Святого
