Итак, я опять у себя в кабинете. Пора за работу. Я взял телефон и набрал моего букмекера.
— Тони, «Пицца на дом», — ответил он, — к вашим услугам.
Я назвал ему свое кодовое имя.
— Это мистер Кончина.
— Билейн, — сказал он, — за тобой 475 долларов, ставку у тебя не приму. Сперва расплатись с долгом.
— Я поставлю 25, и они привезут мне полкуска. А проиграю — все отдам, клянусь честью мамы.
— Билейн, за твоей мамой 230 долларов.
— Да? А у твоей бородавки на жопе!
— Что? Послушай, Билейн, ты был?..
— Нет, нет. Это был другой. Он сказал мне.
— Тогда ладно.
— Ладно, запиши: 25 на Белую Бабочку в шестом заезде.
— Принято. Желаю удачи. А то она, кажется, тебя забыла.
Я повесил трубку. Гадство. Человек рождается, чтобы сражаться за каждый дюйм земли. Рождается, чтобы сражаться, рождается, чтобы умереть.
Я подумал над этим. И подумал над этим.
Потом откинулся в кресле, хорошенько затянулся и выдул почти идеальное кольцо.
После ленча я решил вернуться в кабинет. Я открыл дверь, за моим столом сидел человек. Не Маккелвн. Я не знал его. Люди любили садиться за мой стол. И кроме сидящего человека был еще один, стоящий. Вид у обоих недобрый, спокойный, но недобрый.
— Меня зовут Данте, — сказал тот, что сидел.
— А меня зовут Фанте, — сказал тот, что стоял.
Я ничего не сказал. Я блуждал в потемках. По спине у меня пробежал холодок и вылетел в потолок.
— Нас послал Тони, — сказал сидячий.
— Не знаю Тони. Вы, джентльмены, не ошиблись адресом?
— Ну прямо, — сказал стоячий.
А Данте сказал:
— Белая Бабочка сошла.
— Сбросила жокея на старте, — сказал Фанте.
— Вы шутите.
— Не шучу. Спроси у пыли.
— Не сгоношился твой гандикап, — сказал Данте.
— И Тони говорит, ты должен нам полкуска, — сказал Фанте.
— А-а, это, — сказал я, — они у меня тут…
Я направился к столу.
— Не дергайся, лох, — засмеялся Данте. — Мы конфисковали твою пукалку.
Я отступил.
— Теперь ты понял, — сказал Фанте, — что мы не позволим тебе приятно дышать воздухом, пока ты должен Тони полкуска?
— Дайте мне три дня…
— У тебя три минуты, — сказал Данте.
— Ну почему? — спросил я. — Почему вы, ребята, говорите по очереди? То Данте, то Фанте, то один, то другой — и никогда не собьетесь?
— Мы тут кое-что другое собьем, — отозвались они хором. — Тебя.
— Это было неплохо, — сказал я. — Мне нравится. Дуэт.
— Заткнись, — сказал Данте. Он вынул сигарету и взял в рот. -
Хм, кажется, я забыл зажигалку. Поди-ка, мудила, дай огоньку.
— «Мудила»? Ты с собой говорил?
— Нет, с тобой, мудила, поди сюда. Дай огня! Живо!
