Альварес кивнул:
— Мне понятны правила дипломатии, сэр.
— С меня довольно вашего детского сарказма, комендант!
— Мне также понятно, — продолжал Альварес, — что в глубине души вы знаете не хуже меня о приверженности Колльера высоким идеалам и великодушным методам… Советского Союза.
Пола Бентли бросила взгляд на стоящую у кухонной мойки Морин. Темно-голубые глаза смотрели так же озадаченно, как и зеленые. До сих пор Колльер был для полковника не кем иным, как «верблюдом», — сейчас же он стал едва ли не «джентльменом». Хотя Пола и Морин могли понять, в каком дипломатическом улье приходится крутиться полицейскому комиссару в Танжере, их удивлял сдерживаемый гнев, клокотавший в его горле.
— Более того, — проворчал полковник Дюрок, посмотрев на свои часы, — вы обещали в течение пятнадцати минут предъявить доказательство вины мистера Колльера в краже или попытке убийства. Ваше время истекает, а вы еще этого не сделали.
— Ах доказательство! — Альварес щелкнул пальцами, словно вспомнив о забытой мелочи. Его поведение стало чопорным и формальным. — С вашего позволения, полковник, я предъявлю это доказательство… Миссис Бентли!
— Да, Хуан? — мягким голосом отозвалась Пола.
Она стояла в непринужденной позе. Стройная фигурка в обтягивающем платье из голубого шелка вызывала у полицейских симпатию, если не более сильные чувства.
Пола четко видела правду и знала, что должна делать.
— Миссис Бентли, — обратился к ней Альварес, стоя у камина, — я не хочу тревожить и расстраивать вас…
— Не беспокойтесь, — засмеялась Пола.
— Благодарю вас. — Альварес кивнул в сторону Колльера, который повернулся к девушке лицом. — Пожалуйста, посмотрите на этого человека.
На сей раз при виде ухмыляющейся физиономии Колльера Пола вскрикнула, но не от страха, а от отвращения.
— Когда вы и я вошли в эту квартиру, миссис Бентли, мне показалось, что вы несколько раз посмотрели на него, как будто вспоминая, где видели его раньше. Это верно?
— Да, Хуан… комендант. — Чувствуя за официальными манерами Альвареса некую угрозу, Пола заговорила почти чопорно.
— Обратите внимание — важно, что это происходит в присутствии свидетелей, — что я не пытаюсь навязать вам ответ. Что-нибудь произошло потом?
— Да.
— Что именно?
— Я вспомнила, где видела его раньше.
Альварес, поступая как опытный обвинитель перед строгим судьей, старательно воздерживался от наводящих вопросов.
— Пожалуйста, объясните, миссис Бентли.
— Главным образом, это был жест.
