После великолепно проведенного вечера вопрос Полы показался Биллу несправедливым. Позаимствовав машину у Марка Хэммонда, они пообедали в «Али-Бабе», потом поехали по извилистым дорогам на пустынный пляж, где плавали в теплом море и занимались на берегу любовью до полного изнеможения. Перед возвращением домой в отель «Минзех» они впали в романтическое настроение и решили выпить мятного чая на верху старой башни.
— Слушай, сокровище мое, — сказал Билл. — Почему ты думаешь, будто меня что-то беспокоит?
— Потому что я это знаю, — просто ответила Пола. — Я ведь всегда это замечаю, верно?
«Если не всегда, то почти всегда», — подумал Билл.
Пола подобрала стоящую на полу между ними сумку с ее купальной шапочкой и двумя полотенцами, поставив ее с другой стороны.
— Дорогой, придвинь свой стул к моему — вот так. Поцелуй меня.
Последовал длительный процесс, смущающий ум и эмоции. С моря дул прохладный бриз. Далеко в Казбе звучали сердитые голоса. Где-то залаяла собака. Но они ничего не слышали.
— О, Билл, нам так повезло!
— Ты имеешь в виду, повезло мне?
— Нет! В Лондоне я пошла бы по плохой дорожке…
— А я в Генштабе разведки тоже достиг немногого. Сидел в армейском грузовике, пока мы колесили по Италии. Слушай… э-э… давай вернемся в отель.
Но Пола даже во время буйства эмоций оставалась практичной.
— Дорогой, — прошептала она, прижавшись щекой к щеке Билла. — Что тебя беспокоит? Это как-то связано с деньгами?
Билл вздрогнул и едва не убрал руку с ее плеч.
Ему пока что не хотелось говорить ей правду, хотя на то не было никаких причин. Консульская зарплата (которая, как и дипломатическая, контролируется министерством иностранных дел) редко бывает большой, но Билл имел личный доход в несколько сотен фунтов. Он стал искать предлог, который звучал бы правдоподобно, и нашел его.
— Разве ты не заметила, Пола, что мне пришлось позаимствовать автомобиль у Марка Хэммонда?
— Я ничего не заметила, — отозвалась Пола. — Я едва помню, что мы ели в ресторане.
— Тогда должен с прискорбием сообщить тебе, что сегодня Лотарио отправился на заслуженный отдых. Он выдохся прямо у въезда в гараж полковника Дюрока.
— Билл!
Лотарио было прозвищем их маленького четырехместного автомобиля, который представлял собой кучу металлолома за годы до того, как Билл купил его.
— Я не хотел рассказывать тебе об этом, — продолжал Билл, искренне сожалея о старом драндулете, — чтобы не портить прекрасный вечер.
— Мм, — согласилась Пола, теснее прижавшись к нему. Внезапно она широко открыла глаза. — Но когда ты успел побывать в доме полковника Дюрока?
