Несмотря на трещины и пятна сырости, на стенах четко выступали краски плохого, но усердного художника. Красные мундиры смешивались с сине-желтыми среди кремового пушечного дыма. Вашингтон в Йорктауне[31] выглядел ростом в семь футов.
— Черт побери! — снова пробормотал Г. М.
Примерно на уровне пояса вокруг комнаты тянулся мраморный выступ, на котором стояли три пустых ведра, старомодный таз и кувшин с двумя губками и другие предметы для очистки стен.
— Проведите лучом фонаря под выступом, сынок! — велел Г. М. Саю. — И по полу!
Под выступом стоял большой новый чемодан свиной кожи, сверкающий медными заклепками. Почти в центре сравнительно чистого мраморного пола лежал револьвер «смит-и-вессон» 38-го калибра.
От этого места цепочка капель крови тянулась к выходу.
— Спокойно! — сказал Г. М., когда Джин отпрянула. — Кажется, это тот револьвер, который я вчера вечером обнаружил на моем чемодане. Где же он был с тех пор?
— Как я напомнил вам сегодня утром, — отозвался Сай, — Мэннинг положил его в незапертый ящик, где любой мог до него добраться.
Игнорируя предупреждения Сая насчет отпечатков пальцев, Г. М. поднял револьвер.
— Сообщаю вам как криминологический факт, сынок, — устало произнес он, — что полезные отпечатки можно получить только на рукоятке огнестрельного оружия. А рукоятка этого револьвера из испещренного вмятинами орехового дерева, на котором отпечатков не остается.
Понюхав дуло, Г. М. пошарил в нем спичкой.
— Так! — пробормотал он. — Дуло чистое. Из этого оружия давно не стреляли. Интересно…
Казалось, его внезапно осенило вдохновение. Щеки Г. М. раздулись, как у людоеда в пантомиме. Открыв барабан, в котором виднелись края патронов, он вытащил одну пулю, внимательно изучил ее и взвесил в руке. Проделав это со всеми пулями, покуда Сай изнывал от нетерпения, Г. М. закрыл барабан.
— Так! — повторил он, бросив револьвер на мраморный пол. — Неужели вы и теперь не понимаете, что означает это место?
Хотя Сай это понимал, он тем не менее был взбешен, когда мысли Г. М. тут же приняли иное направление.
— Дайте мне фонарь! — велел сэр Генри Мерривейл.
Его шаги отзывались гулким эхом. Хотя бронзовая дверь закрылась за ними, теперь Сай видел, почему воздух в помещении был, по крайней мере, пригодным для дыхания.
В закругленной стене имелись три маленьких окошка из толстого стекла, так залепленные грязью снаружи, что были едва заметны.
Окно напротив двери было частично разбито по диагонали. Это произошло недавно — на мраморном выступе под ним поблескивал осколок. Г. М. поднес фонарь ближе, оставив в темноте большую часть помещения.
