А кровь…
Он снова облизнул измазанные кровью губы, на этот раз с жадностью.
— Кажется, я начинаю понимать. Дентон не рассказал, как трансформация влияет на сознание. Наверное, он и сам не знал. И когда ты перекинулся впервые…
Харрис кивнул:
— Да. Остановиться невозможно. Тебя захватывает целиком. Это лучше, чем сон. Поохотившись, чувствуешь, что по-настоящему живешь. — Он открыл глаза и с мольбой на меня уставился. — Я и не думал убивать невинных. Мы начали с бандитов. С торговцев наркотиками. Мы хотели просто попугать, но перестарались. Они кричали, пытались бежать, мы вдогонку и… Дальше понятно. Убивали. Боже Всемогущий, это было прекрасно.
— А потом все повторилось снова и снова. Невинные, несчастные придурки, которым немножко не повезло?
Роджер отвернулся.
— Дентон говорил про издержки, говорил, повесим убийства на «Уличных волков» и заставим всех поверить в нашу сказочку. Мы просто шли за ним.
— Но зачем подставлять Макфинна?
— Это тоже придумал Дентон. Он сказал, есть еще кое-кто для подставы, чтобы вернее отвести подозрение. Макфинн. Мы проникли к нему в дом и нашли кучу оккультных штучек. Ну, поломали, конечно… А на следующую ночь погибли люди. Потом новая ночь и новые смерти. Потом уж опять мы подсуетились. Поймали этого слизняка, делового партнера Марконе, и пустили его в расход.
— После чего легли на дно.
Харрис сглотнул слюну.
— Дентон отобрал наши пояса и спрятал. Он всегда держался лучше. Бедная Дебора. Она чуть не спятила. На стенку лезла. Уилсону тоже пришлось несладко. Так прошел месяц.
— И по прошествии месяца вы загрызли охранника Марконе в «Вер-сити»?
— Ага, — засверкал глазами парень. — Ты бы посмотрел дело Марконе. Преступление на преступлении. Нам все известно, однако в суде ничего не доказать. Господи, Дрезден, он всех купил.
— Пусть так. Но кто мы такие, чтобы судить?
— А чем мы не судьи? — возразил Харрис. — С нами сила. Мы обязаны использовать ее во благо. Обязаны выполнить свою работу. Черт побери, Дрезден! Если уж ты такой правдолюб, мог бы и помочь нам, а ты только мешаешь.
Я почувствовал, что отсидел ногу.
— Мне не нравятся ваши методы. Вы сваливаете свою вину на других.
Харрис ухмыльнулся:
— Как будто Макфинн никогда не убивал. Проклятие! После случая в полицейском участке у него поперек лба горит вывеска — УБИЙЦА. Большими буквами. Теперь об этом знает каждый.
— Ты забыл обо мне. Я-то понимаю: не разломай вы круг в его доме, ничего бы не случилось.
