Когда я открыл глаза, Джо Страммер снова обрел покой в своей позолоченной гробнице в Зале славы рок-н-ролла. На ковре у кровати валялось только несколько фотографий, стояли чашка с остывшим кофе и переполненная пепельница.
Однако «Кукарача» не смолкала. В том же приступе ненависти я стал проклинать Наталию за ее идиотские музыкальные вкусы и Лолу за ранний приход. Только она могла выбрать такой момент, чтобы ворваться ко мне. Я повернулся к будильнику, решив воспользоваться им как доказательством в безжалостной отповеди всем ранним пташкам в ее лице.
Жидкокристаллический экран показывал время: тринадцать двадцать две. Прости, Лола.
Однако, подумал я... Если посчитать, сколько времени ей потребовалось на то, чтобы затащить в постель этого журналиста, вымотать его и отправить домой, станет ясно, что она вряд ли легла раньше пяти часов. Лола молода и полна сил. Но между этими понятиями и тем, чтобы встать раньше полудня после подобной ночи, все-таки существует какая-то разница.
Чтобы оправдать свои грешные мысли, я подумал, что если она хотела сообщить мне что-то важное, то можно было бы и позвонить. Я пошарил вокруг себя в поисках телефонной трубки. Напрасно. Она валялась в углу комнаты.
А в этом виноват Кемп. Он меня разозлил, и я отыгрался на своем несчастном телефоне, которому не пошел на пользу удар об стену. Начало девяностых ознаменовало окончание эпохи старых добрых телефонных аппаратов с большими дисками, на которые можно было в сердцах швырнуть трубку без особых последствий. Чертовы современные технологии.
Наталия все время издевалась над моими неискоренимыми воспоминаниями юности. Когда мы жили вместе, она ругала меня за пристрастие к японским мангам и бесконечным старым сериалам. Она обожала упрекать меня в том, что я никак не повзрослею, особенно если я проводил все выходные у телевизора, неотрывно наблюдая за подвигами героев моего детства.
Я не мог не признать, что она была в чем-то права. Действительно, когда-нибудь мне придется сходить к психиатру.
Отогнав эту мысль к прочим благим намерениям, которые я никогда не осуществлю, я подвел первый итог наступившего дня. С самого начала он сулил одни неприятности. Телефона у меня больше не было, а «Кукарача» уже всерьез действовала мне на нервы. Я надеялся, что Лола устанет раньше меня, но она продолжала упорствовать в желании проникнуть в мою квартиру.
Я вскочил одним прыжком, с твердым намерением положить конец этому гвалту, оторвав проводы от звонка.
