– Тогда ладно, – неожиданно быстро согласился Сын Бернар. – А какие вещи, например, Вы вспомнили?
– Например, я вспомнил, что однажды в жизни Вы укусили меня…
– Это Вы зря вспомнили, – огорчился Сын Бернар. – Вспомнили бы лучше, как я люблю Вас!
Редингот напрягся, но напрасно.
– Этогоявспомнить не могу, – признался он. – Как Вы меня любите?
Сын Бернар засмущался и уполз в угол.
– В чем дело? – спросил Редингот.
– Я стесняюсь сказать, как я Вас люблю…
– Все равно говорите! – велел Редингот и услышал из угла совсем тихое:
– Очень сильно…
Тут Редингот почесал в затылке и сказал:
– К сожалению… не помню. – Потом нашел под кроватью Ближнего и спросил: – Вы тоже любите меня?
– Больше жизни! – сказал Ближний.
– Докажите! – безрассудно попросил Редингот.
– Прощай, жизнь! – обратился к жизни Ближний и расстался с ней, предварительно схватив с тумбочки пистолет и на редкость удачно выстрелив себе в висок.
– Что это с Ближним? – спросил Редингот, удивленно глядя на пестрым ковром распростертое у его ног тело.
– Ближний застрелился, – пояснил Сын Бернар. – И теперь он мертвый.
– Черт! – выругался Редингот. – Нехорошо получилось…
– Не горюйте, – сказал Сын Бернар. – Они тут все в этом городе такие.
– Какие?
– Мертвые. – Голос Сын Бернара был беспечным. – Это же Город Мертвых!
Редингот задумался, вспоминая. По-видимому, он вспомнил многое, потому что морщины на его лице разгладились все до одной. Потом он с опаской спросил:
– А я тоже люблю кого-нибудь больше жизни? Или просто очень сильно?
Сын Бернар завел глаза к потолку, вдоль которого спокойно пролетала душа Ближнего.
– Затрудняюсь сказать, – произнес он наконец. – Я ведь про Вас почти ничего не знаю.
– Не знаете, а так сильно меня любите! – поставил ему на вид Редингот.
– Для того чтобы сильно любить кого-нибудь, совсем необязательно про него что-то знать. Лучше даже наоборот, – тяжело вздохнул Сын Бернар. – Но, может быть, Вы любите Марту.
– Марта мне как дочь, – сказал Редингот. – Естественно, я люблю Марту. Но она существо несчастное, ибо тоже больше жизни… – тут Редингот покосился на мертвого Ближнего, – …или, во всяком случае, очень сильно – любит.
– Кого? – спросил Сын Бернар.
– Не знаю. И она не знает. Знает только, что он сидел на брегах Невы.
– Сидел? – обомлел Сын Бернар. – За что?
– Она не сказала. Просто сказала: «Кто-то сидел на брегах Невы» – причем на левом и правом одновременно.
– Два раза сидел? – совсем уже просто потерял лицо Сын Бернар.
