Разведчик проехал…
Черед пять минут появилось уже кое-что посерьезнее — головной дозор. Три человека, у одного из которых был пулемет. Пулемет был наш, американский — половина оружия, поставляемого нами для афганской армии тут же оказывалась на базаре. М249, легкий — но с емкой лентой на двести патронов, на средних дистанциях способный на многое. Особую опасность они не представляли — головной дозор мы тоже ожидали, а Джо лежал и целился не так как мы. Он целился в противоположную от нас сторону — в его задачу входила ликвидация головного дозора после начала боя. И я знал, что с этой задачей он справится…
И, наконец, появился караван…
Караван как караван, навидался я караванов уже немало. Этот только вдвое больше обычного — такой груз обычно распределяли по двум, а то и трем караванам. Маленькие, серые ослики, неспешно вышагивающие под тяжестью поклажи — каждый ослик тащил около ста килограммов груза, распределенного по двум переметным сумкам, свисающим с боков. Больше всего в таких случаях мне было жалко именно ослов — если они под шквальным огнем оставались целыми, я всегда приказывал распрячь их и отпустить на все четыре стороны. Рабочая скотинка, на нее положили — она и везет. И охрана — скорее всего отряд Талибана, вызвавшийся подзаработать денег на проводке наркокаравана. Молодые, заросшие бородами, в чалмах, в китайских боевых комбинезонах и разгрузках, они шагали по обе стороны каравана, направил стволы автоматов и пулеметов на обе стороны ущелья. Где-то в центре каравана шел человек, на голове которого были наушники — и впрямь, сканер радиоэфира дали сукам. Двадцать четыре пары глаз напряженно следили за черными фигурками людей, приближающихся к ориентиру огня…
Внезапно, боевик который шел одним из первых — до ориентира огня, до правильного вхождения отряда на Клейморы оставалось метров двадцать — что-то крикнул, указывая рукой на склон. Миг — и тишину разорвали в клочья взрывы и грохот автоматных очередей…
Сектора обстрела были известны заранее. Злобные шмели — удивительно точно! — распороли горный склон метрах в десяти от меня, обдав веером каменистой земли, выбитой из горного склона пулями. Не обращая внимание на секанувшие по лицу камушки, я выбрал своего боевика — тот присел на колено с гранатометом РПГ-7 в руках и трижды надавил на спуск…
Боевик рухнул навзничь, так и не успев сделать свой выстрел. Одна из пуль саданула его в живот, выбивая дыхание — это было видно даже отсюда, за четыреста метров. Куда ушли остальные пули я не видел — но это было и неважно. Подохнет как миленький…
