– К черту эту коляску! Надеюсь, здесь ее никто не стащит. Ну, как? – Спросил он, усадив на переднее сиденье Сандру.
– Отлично… – Едва слышно прошептала она, понимая, что наступили самые счастливые часы ее жизни. Неважно, куда они поедут, справится ли Берт с рулем или они слетят с обрыва, неважно, что руководит им – желание доказать себе, что он – прежний Берт Уэлси, или отомстить жестокой, капризной Моне. Неважно… Сандра сидела рядом с самым замечательным гонщиком мира, самым отважным, мужественным человеком на свете. Сидела без своего проклятого кресла и могла мечтать о том, что сумеет выйти из машины, как самая обыкновенная влюбленная женщина…
– Ну, с Богом! – Берт резко сорвал машину с места и вырулил на шоссе, ведущее в Гриндельвальд. – Старенькая, но послушная «лошадка». Эй, ты что, хочешь вернуться?
– Нет! – Сандра в испуге посмотрела на своего похитителя. – Ни за что!
– Мне показалось, ты немного струхнула, Фея. Притихла, как ребенок, впервые севший на карусель. Здесь крутые виражи. – В подтверждение его слов взвизгнули на повороте шины – автомобиль миновал очередной виток «серпантина».
В широко открытых глазах Сандры было странное выражение – смесь ужаса и восторга, отличающая азартных игроков.
– Можно, я расскажу, что тогда произошло со мной? Я запрещала себе вспоминать это и никогда ни с кем не делилась. Но сейчас, сейчас я почувствовала что-то похожее… Мы летели над небольшим, едва зазеленевшим кукурузным полем низко-низко… В ушах шумело, и мои волосы разметал ветер. Я не знала, что такое похмелье, но чувствовала себя счастливо пьяной от стремительности этого полета, от грохота мотора и какой-то сумасшедшей радости риска…
– О, я хорошо понимаю это! Скорость опьяняет, она действует как наркотик… Опасность будоражит нервы, адреналин закипает в крови – ты уже не человек, ты почти Бог!
– Да! Мы все чувствовали это – я, отец и мой брат Майкл. Наш маленький самолет стал птицей… А потом упал. Я осталась в живых одна. Узнала об этом, когда вынырнула из комы. Потом поняла, что разучилась ходить. А еще позже – что никогда уже не стану прежней. В тот день мне исполнилось шестнадцать. Папа хотел сделать мне сюрприз – заразить чувством полета. Он служил в авиации и считался отличным пилотом во время войны во Вьетнаме. Как странно шутит судьба…
– В сущности, тебе страшно повезло. Жизнь особенно сладка в соседстве со смертью. Этим и притягателен риск. Ты вырвалась, спаслась и значит – победила!
