Не желая постоянно спать и не имея других занятий, Конор пытался чем-нибудь отвлечься. И вот как-то раз, на седьмой день его пребывания в постели, дверь отворилась и в комнату вошла Кэрри. Увидев девочку, он очень обрадовался обществу.
– Доброе утро, мистер Конор, – проговорила она. Прислонившись к дверному косяку, девочка бросила взгляд в коридор, потом вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
– Мне не полагается заходить сюда. – Теперь она говорила погромче. – Мама так сказала.
– Мне не хотелось бы, чтобы у тебя были неприятности из-за меня, – сказал Конор с улыбкой.
– Ничего страшного. – Малышка махнула рукой. – У меня и так сплошные неприятности.
Конор невольно рассмеялся. Девочка же приблизилась к кровати и, перегнувшись через спинку, внимательно посмотрела на него.
– Я подумала, что вам тут очень одиноко.
«Одиноко – слишком слабо сказано», – подумал Конор.
– Да, пожалуй, – кивнул он.
– Ужасно не люблю болеть, – сообщила малышка. – Нечем заняться. Когда болеешь – всегда очень скучно.
«Особенно здесь, где даже виски не выпьешь», – со вздохом подумал Конор.
– Вы любите рыбалку? – неожиданно спросила Кэрри.
Он тотчас же вспомнил про рыбу, выловленную из реки землевладельца, – там, дома. Тем, кого заставали за этим занятием, полагались разные наказания, но его ни разу не поймали. И им с Майклом доставляло огромное удовольствие воровать великолепную форель лорда Эверсли.
– Да, люблю.
Девочка радостно улыбнулась.
– А лазить на деревья? Когда-нибудь пробовали?
– В свое время я часто лазил на деревья, малышка.
– А свистеть умеете?
Он вытянул губы трубочкой и засвистел что-то веселое.
Кэрри засмеялась.
– Вы мне нравитесь, мистер Конор, – сообщила она. – У вас замечательно все получится.
Что именно получится, он не понял. Тут девочка вдруг нахмурилась и, склонив голову к плечу, проговорила:
– А вот маме вы не нравитесь. Она говорит, что вы нехороший, потому что были в тюрьме. И еще она говорит, что у вас мерзкий характер. Это правда?
– Иногда действительно мерзкий, – ответил Конор с ухмылкой.
Девочка внимательно посмотрела на него, потом сказала:
– Но мерзкий – это означает плохой. А я не думаю, что вы плохой. Хотя ругались вы ужасно громко. В первую ночь вы кричали, что тут всюду… оранжевые мужчины. – Девочка наморщила лоб. – Но ведь мужчины не бывают оранжевыми, мистер Конор. Если только они не раскрашенные, как индейцы? Вы говорили про индейцев?
– Нет, про британцев, – ответил Конор.
Десятилетняя американская девочка, конечно, ничего не знала о британских протестантах-оранжистах и ирландских католиках-зеленых, но казалось, что его краткое объяснение вполне удовлетворило ее.
