Кайл Таннер только что проехал мимо в своей заляпанной белой краской машине, на лице его была написана ярость. «Кто бы на его месте чувствовал себя иначе?» – подумала Эбби.
Ему, видимо, не удалось отчистить машину самому. К тому же у бедняги, наверное, шишка на голове от удара о корзину с геранью. Эбби же извинилась и предложила помочь, но он на ее предложение наплевал. Будет для всех лучше, если она не станет попадаться ему на глаза. Может, он успокоится и забудет об источнике своих несчастий.
То есть о ней.
Часом позже Эбби услышала голоса, которые заставили ее подбежать к окну.
Кайл вернулся и теперь стоял возле дома, разговаривая – с ума сойти! – с ее собственным братом Сэмом. И они оба смеялись! Отпечатки белой краски с машины исчезли, и Кайл, казалось, был в отличном настроении.
По всей видимости, он рассказывал Сэму обо всех происшествиях. И Сэм, вероятно, нашел их очень забавными. Вздохнув и осмотрев свое легкое хлопковое платье, Эбби стала готовить обед. Она знала: брат не заставит долго себя ждать.
Как будто угадав ее мысли, Сэм открыл ногой дверь, держа в руках пакет с продуктами и банку пива. Он поставил все на стол и сказал:
– Надеюсь, ты не будешь возражать? Я пригласил соседей поиграть в карты и порассказывать разные истории.
Эбби засмеялась:
– Не знаю, что хуже – наблюдать, как ты жульничаешь в карты, или слушать твои нелепые байки.
– Я рассказывал тебе о парне, который…
– Сэм, прекрати! Если у нас сегодня гости, то нам надо приготовиться. Кого ты пригласил?
Сэм, загибая пальцы, насчитал семь или восемь человек.
– О! Еще парень, с которым я сегодня ловил рыбу. Племянник Гроффов. Сказал, что его зовут Кайл Таннер.
Эбби почувствовала, как ее окатило горячей волной.
Под высоким шатром гигантских каштанов и дубов стоял коттедж семьи Мартин, примыкая к холму, который смотрел на реку. Эбби вышла во двор, чтобы подышать вечерним летним воздухом. Ветви деревьев покачивались от легкого ветерка. В ожидании заката мягко ворковала пара голубей. По небу лениво проплывали июньские облака.
Чудный романтичный вечер. И как всегда, Эбби не с кем разделить его. Она повернулась и медленно пошла в дом.
Она любила этот сельский домик. Мебель из сосны и голубые гофрированные занавески создавали атмосферу сентиментального уюта, который так любили ее родители. Старые куклы со свалявшимися волосами, плюшевые игрушки, из которых вылезали нитки, соседствовали с коллекцией раковин и бесчисленными книгами. Керамическая сова с большими серьезными глазами, купленная когда-то родителями, оглядывала гостиную из своей ниши на книжной полке. Выцветшие букеты цветов и цветные потертые коврики каким-то образом умудрялись соединить все в единый ансамбль.
