– Нет. ФБР привлечено для поддержки местных правоохранительных органов.
– Что это означает?
– Вы действительно хотите знать?
– Моя жена пропала. Я имею право знать.
С этим не поспоришь. А несколько подробностей, возможно, помогут успокоить его. Энди оглянулась. Виктория ждала.
– Мне надо торопиться, – сказала Энди в трубку. – Сегодня утром прибыл агент из отдела поддержки расследований. Мы сейчас встречаемся с местными спецами по убийствам.
– Для чего?
– Во-первых, попробуем определить, есть ли у нас вообще серийный убийца.
– Что потом?
– Если решим, что есть, то, вероятно, примем меры для организации межведомственной оперативной группы.
– Возглавляемой ФБР?
– Не совсем. К работе может быть привлечено множество организаций. Ведь при расследовании все происходит не так, как показывают по телевизору. ФБР не руководит следствием. Это дело местных органов правопорядка. Мы помогаем в организации розыска и следим, чтобы местные органы правопорядка получали всю необходимую помощь: анализ преступления, формулировку стратегии расследования, координацию технических и судебных средств, использование аналитических групп ФБР или наших лабораторий. Еще наши эксперты просмотрят улики, чтобы составить психологический портрет убийцы. Это поможет полиции в расследовании, поможет сосредоточиться на определенных типах людей. Мы подсказываем им, кого искать, когда они этого не понимают.
– Так кого же вы ищете?
– Портрета еще нет. На это нужно время.
– Эти портреты… По ним вы многое можете сказать об убийце, верно?
– Да, они бывают довольно подробны. – Энди снова покосилась на Викторию. Та расхаживала по коридору. – Простите, Гас. Мне действительно надо идти.
– Подождите минуточку. Меня особенно интересует один момент…
– Какой?
– А есть ли способ выяснить по этому портрету, оставляет ли убийца свои жертвы в живых? В смысле, какое-то время.
– Я уже говорила: у нас еще нет портрета.
– Я прошу вас. – В голосе Гаса звучало отчаяние. – Мне нужно знать хоть что-то. Хотя бы что-то, понимаете? Если это серийный убийца и если Бет в его руках… сколько у нас еще времени?
– Хотелось бы мне знать. Пока просто невозможно что-то сказать наверняка.
– Но должны же вы знать хоть приблизительно!
– Гадание непродуктивно.
– Тогда, черт побери, дайте мне факты. У вас три жертвы. Сколько примерно прошло времени с тех пор, как эти люди пропали, до смерти?
– Мы ничего не знаем о женщине. Ее до сих пор не опознали, и поэтому неизвестно, сколько времени прошло от исчезновения до смерти.
