Удар почувствовал и Гудериан. Когда барон фон Лангерман, командир 4–й танковой дивизии, доложил ему о потерях, тот сразу и не поверил, решил сам выехать вместе с комдивом на поле боя и все проверить. Проверил и записал: «Потери русских были значительно меньше наших потерь».
Это будет не последняя запись танкового генерала. А Катуков понимал, что Гудериан не остановится ни перед чем, будет продолжать наступление. Немцам теперь хорошо известна местность, расположение наших танковых засад и артиллерийских батарей. Если не поменять позицию, при очередной вражеской атаке можно понести большие потери. Посоветовавшись со своими помощниками, в ночь на 7 октября он отводит бригаду на рубеж Ильково — Головлево — Шеино.
Не раз во время войны Катуков удивлялся солдатской стойкости, выносливости и мужеству. Вот и теперь уставшая, измотанная за несколько дней непрерывных боев бригада, получив приказ, снялась с оборудованных позиций и потянулась на север. Погода не баловала, шел дождь вперемешку со снегом — ни обсушиться, ни обогреться. Но каждый боец понимал сложность задачи, поставленной перед бригадой, лично перед ним, верил в правоту своего дела, в конечном итоге — в победу.
Бригада вгрызалась, в полном смысле этого слова, в землю на новом месте. Снова решено было возводить систему настоящих и ложных окопов. Она ни разу не подвела. При этом учитывалось все — и рельеф местности, и наличие сил и средств, и даже возможности инженерно—технического персонала. Ложные окопы старались рыть преимущественно ночью, чтобы скрыть от противника систему огня. Но основные работы велись, конечно, на главных позициях, на главной линии обороны, которая протянулась теперь на 15 километров.
Удар, полученный у села Первый Воин, видимо, на какое—то время отрезвил Гудериана. Он не стал бросать в бой огромные массы войск и техники, а лишь отдельными небольшими группами танков прощупывал нашу оборону. Об этом тяжелом времени генерал вспоминал так: «Южнее Мценска 4–я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков «Т–34». Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить».[43]
Гудериан уже начинал понимать, что, несмотря на все старания верховного командования и самого Гитлера, война в России приобретает затяжной характер, что Москву в ближайшее время не взять, что воевать придется в русских снегах, а это чревато серьезными последствиями. Он уже дважды запрашивал командование группы армий «Центр» о доставке теплого обмундирования. Ему отвечали, что «оно будет получено своевременно и нечего об этом излишне напоминать».
