— Мы получили одиннадцать запросов на услуги этого джордайна, — заключил главный мастер. Он положил лист пергамента на стол перед Демидисом. Судья взял его и стал просматривать, с еще более суровым выражением лица.
— Я тоже прошу слова, — объявила Анналия Грей, профессор логики и риторики. Она была единственной женщиной среди джордайнов в поместье, и в диспутах не уступила бы любому из них. Обычно Маттео внимательно слушал, когда она говорила, впечатывая ее слова в память. Но сейчас, хотя будущее юноши зависело от ее искусства, он не мог заставить себя прислушиваться. Вместо этого его глаза притягивала фигура в зеленом и золотом, легким шагом скользившая к судье. Он едва заметил, когда Анналия закончила свою речь, хотя на место она села под взрыв аплодисментов.
Кива, маг-гончая, пришла высказаться в его защиту.
Вот уж чего Маттео не ожидал, и нельзя сказать, что такой союзник был ему в радость. Он с растущим беспокойством выслушал, как Кива повторяет все уже сказанное, умолчав о других вещах, еще не прозвучавших в зале суда: сражении Маттео с вемиком на задворках Кербаала и имени девушки, которую он защищал. Тзигона была упомянута лишь как "вор, укравший меч", и "уличный артист" когда Кива дошла о столкновении Маттео и Мбату в таверне Падающей Звезды. Если опираться на слова Кивы, можно было подумать что речь идет вообще о двух разных людях.
Наконец Маттео предоставили слово. Он поклонился сначала Димидису, затем всему собранию.
— Все обвинения, выдвинутые против меня, истинны. Я благодарен мастеру Вишне за его слова и его сочувствие, но я отвечаю за собственные действия, а не обстоятельства, послужившие их причиной. Я сожалею о том, что нарушил закон джордайни, и приму любое наказание, назначенное советом. Прошу лишь об одном: чтобы мне позволили задать инквизитору вопрос, не дающий мне покоя.
Димидис, на которого речь и просьба Маттео произвели благоприятное впечатление кивнул.
— Разрешаю.
Маттео вызывающе посмотрел на эльфийку.
— Дракон не срывается с небес охотиться за кроликом в кустарнике. Почему же вемик Мбату, правая рука мага-гончей и ее личный телохранитель, гонялся за молодой женщиной, о которой говорят лишь в связи с представлениями в таверне или обычным воровством?
Всех присутствующих его слова заставили вздрогнуть и заинтригованно прислушаться.
— Хороший вопрос, — признал Димидис, впервые глядя на Маттео с интересом. — Леди Кива, нам интересно будет услышать ваш ответ. Весьма интересно. Из вашей речи я решил, что Маттео связался с двумя преступниками, а не с единственной девушкой.
