В первые дни после захода «Адвантадж» в Феодосию официальные лица практически не давали развернутых комментариев, не обнародовали свой взгляд на события. (Исключение составляет появление Анатолия Гриценко в прямом эфире НТН 29 мая.) Президент ограничился тем, что на четвертый день феодосийского противостояния назвал события в Крыму «провокацией некоторых политических сил».
В отсутствие внятной реакции со стороны руководителей государства с политическими заявлениями выступали пресс-службы государственных учреждений и чиновники «второго эшелона» – заместители министров, руководители департаментов, официальные представители.
Так, пресс-служба МИД заявила, что «митинги направлены не на учения, а на создание истерической атмосферы перед началом сессии Верховной Рады Украины с целью ее срыва». «Те, кто инициирует такие безосновательные, абсурдные провокации, должны чувствовать свою ответственность, что они отпугивают туристов (от Крыма) без каких-либо на то оснований»,– добавил руководитель пресс-службы Василий Филипчук.
А начальник департамента консульской службы МИД Борис Базилевский обвинил в феодосийских событиях «антиукраинские силы», которые «хотят воспользоваться сложным процессом формирования политической власти на Украине, чтобы нагреть на этом руки».
То, что первые лица не желали давать гражданам разъяснений, уже само по себе нанесло ущерб образу «демократической» власти и скомпрометировало государственные органы как источники информации. Ранее готовность раздавать комментарии и полная открытость подавались людьми, пришедшими к власти после «оранжевой революции», едва ли не как главное их отличие от свергнутого ими режима. И их внезапный отказ от принципов дал оппозиции основания подозревать, что руководители министерств переложили обязанность озвучивать официальную точку зрения на своих подчиненных для того, чтобы самим не быть уличенными во лжи.
Все время, пока шло противостояние, представители власти аргументировали свою позицию, оперируя категориями из области житейского здравого смысла («США хотели за свои средства усовершенствовать украинский полигон», «учения „Си Бриз“ проводились и раньше, но это никого не тревожило»), в то время как их оппоненты методично и даже упрямо цитировали законы (главным образом Конституцию Украины) и заявляли, что они были нарушены. Оппозиционеры настаивали на том, что соблюдение конституции несравнимо важнее решения о подготовке к учениям, которое принял Совет национальной безопасности и обороны (СНБО). Утверждение практически бесспорное и, в отрыве от антинатовской и пророссийской риторики, абсолютно неуязвимое для контраргументов – по крайней мере тех, которые могли высказать «оранжевые» президент и министры, всячески подчеркивающие, что их приход к управлению Украиной был результатом борьбы за «демократические ценности» и «верховенство закона».
